Читаем Швам полностью

Твой голос был передо мнойИзвестен только мне. По мереДолгов уплаченных прямой,Забыт, как полумесяц в сфере.Как в глубоко осеннем сквереЗабыты запахи травой.В честь немоты исчезла взвесьЛишь для меня звучавшей речи,Узоры стали в ту же честьСистемой искренности трещин.И стало вымыслом зловещим,Как всё прислушалось окрест.И, простираемая вглубь,Хранит спокойствие ограда,И на твоём участке губ,Меня так бережно когда-тоХранивших, голоса утратаВсё ищет, вспомниться кому б.

22.05.11

«Ответственные лица за нытьё…»

Ответственные лица за нытьё —Нет десяти, — на грани бенефиса,Таков унылый цвет, приобретёнЛюбым предметом, выжившим в увидься.И такова договорённость кожУрода календарного — одрябнуть.Глядящий я на блюдечке бриош,На небе сбор всего, что скоро капнет.И бургомистр матерчатых земель,Потёртый плащ, поэзией прохладыМою фигуру так подразумел:Сплошная тяжесть, центра и не надо.Кассиры мела, сахара, дрожжейНа изготовке — скоро выбьют десять,Как спесь и дурь из верхних этажей,Чтобы на место нижние повесить.Что вот начнёт бурчать, а ты сиди,Начинка растревоженного пазла,О том, как всё, пока нет десяти,На, чтоб совсем и не было, согласно.

25.09.11

«Холодный транспорт, будто прошнурован…»

Холодный транспорт, будто прошнурованНебрежной ложью брега о кисейном,Плывущий над континентальным кровом,Глядящий вниз безрадостно, рассеянно,Кладущий облака внахлёст,Иные дни, глаза закрою,Мне представляется как мост,И темень — конь, и где-то Троя.Разлад деталей, зодчего не помня,Уклон маршрута в сторону начала,Как будто взяли всё, что монотонноИ из него наделали звучало.Иные дни захватит духОт как гребцы подняли вёслаИз (что оно?), и не затухКак будто час, а перевёлся.

26.09.11

«Родное горло узнаёт комочек серый…»

Родное горло узнаёт комочек серый,Подступится, и я задёрну шторы.Он не последний, думаю, не первый.Не первый, не последний, а который?Пробьётся сквозь дырявую соломуСкупым мазком возница безлошадный.Могло ли быть сегодня по-другому?Раз вышло так, то — маловероятно.Как, слышу, Днепр стремительно мелея,Пробрался в Марса суженный хрусталик.Как, слышу, банка снизу отделеньеГлядит из круглых буковок усталых.Как поцелуи, не нуждаясь в людях,Садятся на столбов загривки,Обмена курс как, слышу, о валютахВорчит неоном и ползёт на Нивки.Копни чуть глубже — в я впрягают клячу.Копнул? Засыпь. Оно тебе не впору.Задёрнул шторы это то и значит —Задёрнул шторы.

27.09.11

«если с той, как уже мне не верится…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука