Шварце муттер

- Можешь оставаться в моем доме, - Левенвольд вгляделся в свое отражение, и кончиками пальцев снял с углов глаз накладные ресницы – раскосые уголки опустились, и на лицо его вернулось прежнее, будто бы печальное, выражение, - Я не дам тебя в обиду. Ни тестю своему, ни брату. Стоит отдать тебе должное – тебе везет на врагов, Яси Ван Геделе.

- Спасибо, ваше сиятельство, но – не стоит вам беспокоиться, - улыбнулся Яков, столь заразительно и тепло, что и гофмаршал улыбнулся ему – тоже, словно покорное зеркало, - Мой дядюшка не последний человек в Москве, и он не склонен давать меня в обиду.

- Тебе прежде говорили – что у тебя волшебная улыбка и дивные глаза? – спросил Левенвольд.

- Да. Ваш брат.

Гофмаршал рассмеялся, вынул из ушей длинные, капельками, изумрудные серьги – в одной из них недоставало крупного камня.

- Я так и думал, чувствовал - что-то с ней не то, то ли чересчур легко, то ли чересчур тяжело, - он положил целую сережку на стол, а увечную принялся разглядывать и раскачивать перед собой, как маятник, - Пропал камень, теперь уж не отыскать…

Яков загляделся на качающиеся зеленые капли, невольно прикрыл веки – после вина и бессонной ночи глаза закрывались сами собою.

- Я загипнотизировал тебя? – Левенвольд изумился и обрадовался.

- Навряд ли, ваше сиятельство, - Яков постарался – не рассмеяться, - Просто я не спал эту ночь, ну, и похмелье…Я не поддаюсь гипнозу, оттого, что сам немного гипнотизер – вы же видите, какие у меня глаза.

Про гипнотизера он соврал, конечно – просто из желания удивить и понравиться.

- Красивые глаза, - согласился гофмаршал, - А можешь ли ты столь сильно зачаровать человека, чтобы он подписал, например, отказ от банковского счета?

Тут уж Яков не выдержал – хихикнул:

- Я не настолько силен, ваше сиятельство. Но подобного результата возможно добиться и средствами алхимии. И без особого труда.

- Правда? – глаза, подведенные зеленым, очень широко раскрылись, - Я ведь шутил, Яси Ван Геделе. Так это правда можно?

- Эфедра нужна – а так нет ничего невероятного. Часу не пройдет – ваша жертва полюбит вас, как родного, и все вам про себя расскажет, и все вам подпишет.

Обсыпанные золотом пальцы впились в докторскую руку – до боли, и опасно сверкнул фамильный перстень, алым цветом артериальной крови:

- Поклянись, что не врешь!

- Клянусь, ваше сиятельство, - отвечал мягко Яков.

- Я найду для тебя эфедру. Сможешь сделать свое зелье – к ночи? Или тебе нужны еще все эти алхимические склянки?

- У меня все с собою, я ведь служил шпиону, - напомнил доктор, - Все алхимические склянки ждут меня дома.

- Тебя отвезут домой. Тебе доставят твою эфедру. И вечером – ты успеешь даже выспаться и отдохнуть – за тобой приедет карета, одного моего друга. С него тебе не нужно брать денег – я расплачусь с тобой сейчас, и за мальчика-арапа, и за эту твою эфедру. Только не подведи меня – третий враг в Москве станет тебе не по силам.

- И не думал, ваше сиятельство.

- Этот человек – которому нужно переписать банковский счет – он очень мне дорог, - физиономия обер-гофмаршала приобрела мечтательное выражение, - Поэтому сделай все как следует. Смерть отвезет тебя к нему…

- Смерть? – переспросил Яков, и Левенвольд сощурился, как кот:

- Десэ. Он тоже доктор – доктор Смерть. Долго ли готовится твое зелье?

- Час. Максимум два.

- Блестяще, - Левенвольд зевнул, откинул с запястья кружево цвета берлинской зелени и расстегнул причудливый браслет, тяжелый, бриллиантово-изумрудный, - Вот она, твоя плата. У меня никогда нет денег, но моя – невеста ли? – подарила мне эту вот цацку. Хотел вернуть ей, но отдам – тебе, Яси Ван Геделе.

Левенвольд взял руку доктора и застегнул на нем браслет с веселой торжественностью:

- А теперь мы ляжем спать, Яси Ван Геделе. Увы, каждый – в свою постель. Чтобы иметь силы продолжить наши газарты – будущей ночью. Доброго утра и спокойного сна. Яси Ван Геделе.

- Можете звать меня просто Яси, ваше сиятельство, - позволил доктор.

- Быть может, мне нравится, как звучит твое имя, как музыкальная фламандская пьеса. Нравится повторять – Яси Ван Геделе…

- Почти так же красиво, как Рейнгольд Левенвольде, - обезоруживающе и нежно улыбнулся доктор, и Левенвольд в ответ весело рассмеялся, и жестом указал ему на дверь – ступай же, Яси…Яков разминулся в дверях с великолепным дворецким, явившимся разоблачить своего патрона перед сном. Кейтель был в ливрее и даже в парике, и сделал вид, что видит Якова впервые в жизни.

Доктор Ван Геделе спустился по лестнице, миновал гостиную – и не преминул походя оценить, настоящий Ватто на стене или подделка? Похоже, Ватто был настоящий, или самая точная копия. Картина изображала благовещение – но в куртуазных декорациях. Мария в фижмах, Габриэль в чулках и в кафтане с отрезной талией…Яков скользнул в дверь для слуг, и направился к выходу мимо вереницы спящих, запертых комнат.

- Доктор! – цепкие горячие пальцы удержали его за рукав, и крепкая ручка ловко втянула Якова за приоткрытую дверь, - Я в окошко видала, как ты к нам шел.