Швед, который исчез

– Кроме того, можно ехать на велосипеде, идти пешком, плыть, скакать на лошади или ползти, – сказал Колльберг.

– Да, пока не дойдешь до пограничного пункта.

– А в Австрию и Югославию можно ехать без визы?

– Это зависит от того, какой у тебя паспорт. Если он у тебя, например, шведский, или западногерманский, или итальянский, то виза тебе не нужна. С венгерским паспортом можно ехать без визы в Чехословакию или Югославию.

– Но он этого не сделал.

– Нет.

Им принесли кофе. Колльберг все еще изучал штампы в паспорте.

– Датчане не поставили тебе штамп, когда ты прилетел в Копенгаген, – сказал он.

– Нет.

– Следовательно, не существует никаких доказательств того, что ты вернулся в Швецию.

– Нет, – сказал Мартин Бек и спустя несколько секунд добавил: – Если не считать того, что я сижу здесь перед тобой.

За последние полчаса ресторан уже порядком заполнился и начало не хватать мест. Мимо них прошел мужчина лет тридцати пяти, сел за столик с табличкой «ЗАНЯТО», заказал пиво и без всякого интереса уставился в газету. Время от времени он нервно поглядывал в сторону двери, словно кого-то ждал. Он был с усами и бородой, в темных очках, на нем были коричневый узорчатый пиджак, белая рубашка, коричневые туфли.

– Кто это? – спросил Мартин Бек.

– Не знаю, они все выглядят одинаково. Кроме того, иногда тут появляются самые разные случайные люди, приходят на минутку и сразу же исчезают.

– Это не Молин, его я бы узнал.

Колльберг покосился на него.

– Может, Гюннарссон?

– Нет, того я тоже видел.

В ресторан вошла женщина. Рыжеволосая, довольно молодая, в кирпично-красном свитере, твидовой юбке и зеленых чулках. Она двигалась непринужденно, рыскала глазами по залу и при этом ковырялась в носу. Потом присела за заказанный столик и сказала:

– Мое почтение, Пелле.

– Мое почтение.

– Пелле, – сказал Колльберг, – значит, это Кронквист. А эта женщина – Пиа Больт.

– Почему у них у всех усы и борода?

Мартин Бек произнес это в глубокой задумчивости, словно это была проблема, над которой он уже долго ломает себе голову.

– Наверное, это фальшивые усы и борода, – совершенно серьезно ответил Колльберг.

Он взглянул на часы.

– Только для того, чтобы нас раздражать, – добавил он.

– Нам уже пора возвращаться, – сказал Мартин Бек. – Ты сказал Стенстрёму, чтобы он пришел?

Колльберг кивнул. Уходя, они услышали, как мужчина по имени Пер Кронквист подзывает официантку:

– Поскорее дорогая! Я умираю от жажды!

Несколько человек рассмеялось.

В управлении полиции было тихо, как в кирхе. Стенстрём сидел в кабинете и раскладывал пасьянс.

Колльберг окинул его критическим взглядом и сказал:

– Что-то ты рано начинаешь. Что будешь делать, когда состаришься?

– Сидеть и говорить то же самое, что и сейчас: «Почему я здесь сижу?».

– Проверишь несколько алиби, – сказал Мартин Бек. – Леннарт, дай ему список.

Стенстрём взял список и бегло просмотрел его.

– Сейчас?

– Да, еще сегодня вечером.

– Молин, Лунд, Кронквист, Гюннарссон, Бенгтфорс, Пиа Больт. Кто это такой, Бенгтфорс?

– Это опечатка, – хмуро сказал Колльберг. – Там, естественно, должно быть Бенгт Форс.

– Девушку тоже проверять?

– Да, если это тебя развлечет, – сказал Мартин Бек. – Она сидит в ресторане «У кружки».

– Я могу говорить непосредственно с ними?

– Конечно. Почему бы и нет? Обычный опрос в связи с делом Альфа Матссона. Теперь уже все знают, о чем идет речь. Кстати, как там дела у ребят из отдела по борьбе с наркотиками?

– Я разговаривал с Якобсоном, – сказал Стенстрём. – Они уже набрали почти полные сети. Когда разнеслось, что Матссон в этом замешан, у всех развязались языки. Кстати, мне пришла в голову одна идея. Матссон продавал среди прочих нескольким полным развалинам и вытягивал из них неплохие деньги.

Он замолчал.

– Так какая же идея пришла тебе в голову? – спросил Колльберг.

– Возможно, один из этих бедняг, которых он обдирал, какой-нибудь его клиент уже был сыт по горло, если можно так выразиться?

– Ну, такое возможно, – с серьезным видом сказал Мартин Бек.

– Особенно в кинофильмах, – дополнил Колльберг. – Американских.

Стенстрём сунул список в карман и встал. В дверях он остановился и обиженно сказал:

– У нас иногда тоже так бывает.

– Возможно, – согласился Колльберг. – Но ты забыл, что Матссон исчез в Венгрии, куда поехал за товаром для этих своих бедняг. Ну, тебе уже пора уходить.

Стенстрём ушел.

– Ну, ты и ехидный, – заметил Мартин Бек.

– Он что, не может подумать, прежде чем говорить? – сказал Колльберг.

– Вот именно, он подумал.

– Ну да!

Мартин Бек вышел в коридор. Стенстрём как раз надевал пиджак.

– Посмотри каждому в паспорт. Стенстрём кивнул.

– И не ходи один.

– Они опасны? – колюче спросил Стенстрём.

– Инструкция, – проворчал Мартин Бек.

Он вернулся к Колльбергу. Они сидели тихо, пока не зазвонил телефон. Мартин Бек взял трубку.

– Разговор с Будапештом состоится в семь часов, а не в пять, – сухо сообщила телефонистка.

Они немного поразмышляли над этим сообщением. Потом Колльберг сказал:

– Черт возьми. Это досадно.

– Гм, – сказал Мартин Бек. – Ты прав, ничего хорошего в этом нет.

– Два часа, – сказал Колльберг. – Может, поедем немножечко оглядимся?