Шведские остановки

Когда об этом стало известно, то люди прежде всего возмутились: почему нас обманывают?

И следом возникли другие вопросы: кто это разрешает, контролируете^ ли состав и дозы красителей, не вредят ли они здоровью потребителя и, в частности, как косметические добавки влияют на формирующийся детский организм?

Шведы пьют много кофе. И вот появились широко разрекламированные заменители кофейных сливок. Гильберг проверил в лаборатории эти сливки и на глазах у тысяч телезрителей, выстирал ими рубашку. Продажа заменителя сразу же упала на шестьдесят процентов в Швеции, на тридцать - в Дании и Норвегии. Это было началом. На прилавках шведских магазинов в прозрачных целлофановых пакетах всегда лежит очень свежее, чрезвычайно красивое на вид мясо. По нашим меркам оно дороговато, но дело не в этом. Гильберг обратил внимание общественности на то, что в мясо добавляются вещества, которые хорошо сохраняют внешний вид продукта, но быстро разрушают в нем красные кровяные тельца. Завязалась острая полемика, в которую были вовлечены Институт общественного здоровья и Коммерческий совет Швеции. Гильбергу возражали: добавки не только сохраняют внешний вид мяса, но и консервируют его. Гильберг по-прежнему настаивал на своей точке зрения, выступил по норвежскому телевидению. Там было принято решение постепенно отказаться от химических добавок в мясо. В Швеции же предложен метод, снижающий их дозу в мясе, а недавно все материалы по этому вопросу были переданы во Всемирную организацию здравоохранения, которая подробно; рассмотрит проблему.

Большой резонанс был вызван "делом о детском картофеле". В школы и детские сады начали поставлять чищеный картофель, а чтобы полуфабрикат не чернел, не терял вида при транспортировке, его стали обрабатывать бисульфатами. Гильберг предупредил о канцерогенной опасности, связанной с потреблением в пищу этих химикатов. Дети перестали есть картофель. Предприятия, оказавшиеся на грани разорения, снизили дозу бисульфатов с восьмисот миллиграммов на килограмм продукта до четырехсот для начала, а потом до двухсот миллиграммов, взялись обрабатывать продукт аскорбинкой, что давно им рекомендовалось, но обходилось дороже...

- Погоня за прибылью, за наживой, - говорит мне Бьёрн Гильберг, - вот источник пищевого загрязнения. Сотни не проверенных строгой наукой добавок потребляем мы с пищей, сами становясь подопытной средой. И постоянно появляются новые - то в вишневом напитке, то в колбасе, то в очередном пищевом заменителе. И это тоже насилие над природой!

Необходимо запрещать любые добавки, если влияние их неизвестно или, тем более, если обнаруживается их вред на подопытных животных... А об "оптическом эффекте" у вас чтонибудь известно?

- Нет, не слыхал,- говорю я, поражаясь неистощимой энергии и въедливости этого молодого - ему еще нет тридцати - человека, сидящего передо мной.

- Понимаете, в мире сейчас развита громадная индустрия отбеливающих веществ. Нет нет, не стиральные порошки, а отбеливатели.

Я установил, что они не моют, а лишь отбеливают, маскируя грязь. В Швецию ввозится в год на десять миллионов крон отбеливателей, и применяются они всюду, вплоть до прачечных,, стирающих детские пеленки. Следы этих веществ были найдены в районах текстильной промышленности и даже на рыбных промыслах.

Я опубликовал свое исследование, в котором доказывал, что отбеливатели вызывают у людей аллергические явления и могут даже нарушить генетический аппарат наследственности.

Фирмы всполошились, опасаясь за судьбу своих миллионов, прислали ко мне представителей из ФРГ и США, предложили сотрудничество, приглашали к себе, чтоб за их счет пожить в самом дорогом отеле и подискутировать. Они тут узнали, - Бьёрн обвел веселыми глазами комнату, смущенно взъерошил белесые волосы,- что я средний швед и живу, значит, средне. Никуда я не поехал. Спросил: "Вы можете предложить эти вещества пищевой промышленности, чтоб, например, сделать рис или сахар белее белого?"-"Нет",- отвечают. Я показываю им их же материалы. "Видите ли,-смутились они,- мы имели в виду нецивилизованные страны". Я попросил их удалиться...

- Трудновато одному? - спросил я.

- Из жалоб ничего позитивного не извлечешь, хотя, правду сказать, я огорчился, когда узнал, что меня лишили в университете пособия на научные исследования.

Огорчился... Это было сказано слишком мягко. Бьёрну Гильбергу довелось выдержать настоящую битву, столкнуться с непониманием, злобной клеветой, сознательной компрометацией его научной и общественной деятельности.