Шведский стол (сборник)

Прогулка получилась напряженной, но приятной – как когда-то экзамен по любимому, но не до конца выученному предмету. Ксана Андреевна подумала, что нужно было заранее предположить, что кто-нибудь захочет с ней познакомиться – и подготовиться, определиться, что и как говорить! Без подготовки же слова в разговор складывались с трудом, между фразами то и дело зависали паузы, а по-цыгански льстивые звезды, пользуясь тишиной, усиливали свой романтический свет, и Ксане Андреевне казалось, что они норовят ее обмануть…

Итальянец предложил зайти в маленькую кофейню. Обнаружив в меню около ста сортов кофе, Ксана Андреевна растерялась и заказала себе самый незатейливый черный чай без пирожных и кексов. Он пожаловался, что после смерти отца начал забывать русский. Ксана вдруг слегка огорчилась. Нет, она вовсе не очертила подозрение в том, что он познакомился с ней только для того, чтобы поговорить на ее языке – ей просто стало грустно, и все…

– Тогда расскажите мне какую-нибудь длинную историю, – предложила она, не отпуская свою грусть. – Расскажите об отце: кто он был, чем занимался, как попал в Италию.

«Это увлекательная история, только не будьте строги к моим падежам,» – предупредил Николай и начал рассказывать. В падежи он почти всегда попадал, но у его языка была непривычная мелодия, и Ксане Андреевне казалось, что она слушает литературные чтения на каком-нибудь иностранном радио. Содержание у «передачи» было весьма романтичным – ведомый знойной колористикой южного вечера Николай невольно придавал подлинным фактам легкий мыльно-радужный флёр.

Пятнадцатилетний юнга российского флота Александр Коротич попал в Италию в двадцатые годы. Нищенствовал, перебивался случайными заработками, потом какими-то, как выразился Николай, «игольными» путями, забрался в самую античную глушь, на остров, где жили красивые, но немного дикие люди. Женился на будущей матери Николая, дочери полусумасшедшего рыбака. Дед благословил этот брак только потому, что вообразил, будто этот пришлый «Алессандро» не просто чужеземец, а представитель русского дворянства, о котором дед что-то от кого-то слышал. Рассказывая о муже дочери соседям и родственникам, дед пытался провоцировать их зависть – те же над ним потешались. Островитяне сами считали себя прямыми потомками Аполлона – что за дело им было до каких-то там русских князей… Впрочем, со временем им все-таки пришлось признать, что русский не прост. Ведь именно он придумал бизнес, который помог семье выбраться из нищеты и которым до сих пор занимается Николай.

Поначалу островитяне изрядно веселились, говоря друг другу, что «только этому русскому кретину могла прийти в голову идея выращивать сорняк!» Да, розмарин был действительно чем-то вроде сорняка – разрастался на острове запросто, чувствовал себя в этой сухой и солнечной среде преотлично и, словно извиняясь за захват территории, придавал острову острый, свежий, слегка похожий на хвойный запах. «Потомки Аполлона» хорошо знали, что эту траву можно добавлять в пищу, ею лечили женские недуги и успокаивали припадочных, вот только связать все это со строительством в ближайшем порту крупного фармацевтического завода смог только пришлый русский! Ему было нелегко, но уже через несколько лет весь остров был покрыт культурно насажденным розмарином, и во время цветения «росы моря» становился голубовато-фиолетовым, обманывал корабли, притворяясь волной, приманивал моряков маяком сумасшедшего аромата…

– Неужели вы живете на острове? – восхищенно перебила Ксана Андреевна.

– Да, я живу на острове и по-прежнему выращиваю розмарин. Продаю его как сырье фармацевтическим и косметическим предприятиям, а еще сам произвожу кулинарные специи на небольшом заводе. У меня крепкий бизнес, – сообщил Николо не без гордости. – Вчера я, к примеру, заключил новый контракт с французами.

Ксане Андреевне показалось, что родственная цепочка, связывавшая ее с героиней Барбары Картланд, стала вдруг намного короче, и что теперь она по праву может считать себя не просто пожилой компаньонкой молодой красавицы, а ее старшей подругой, которая достойна отдельной сюжетной линии. Пусть даже эта линия не будет в произведении самой главной!..

– Оксана, вы замужем? – спросил Николай после небольшой паузы.

– Да! – ответила Ксана Андреевна без запинки. Потому что, во-первых, близкая родственница героини Барбары Картланд в возрасте Ксаны Андреевны обязана иметь мужа. А во-вторых, замужество как-то защищало.

Николай замолчал. Ксане Андреевне показалось, что он расстроился. Ее это обрадовало. На радость накладывалось страшное любопытство, но Ксана Андреевна медлила и тоже молчала. Спустя какое-то время Николай ответил сам:

– А я вдовец. Уже больше десяти лет. Джулия была доброй женщиной. Она оставила мне двоих сыновей… А у вас есть дети?