Швея из Парижа

– Что ты носишь на работу? – подсказала ей Эстелла, догадавшись, что имел в виду Сэм. – Сейчас все изменилось по сравнению с тем, что было лет двадцать назад, и даже в прошлом году, до войны. Теперь многие женщины работают. У нас нет времени каждый раз переодеваться – для работы, для дома, на ужин. Нам нужна одежда, уместная и на работе, и вечером на свидании.

– Оно и видно, что ты после работы по свиданкам бегаешь, – хмыкнула Джейни.

– Единственные мужчины, которых я вижу на работе, – пожилые портные и мужья клиенток, – рассмеялась Эстелла. – Какие тут свидания?

Очередную работу она нашла вновь на Седьмой авеню, потому что Сэм был прав: готовая одежда – это бизнес, более соответствующий духу времени, чем индивидуальный пошив, который теперь, когда за океаном гибли люди, казался скорее отклонением от нормы, подобно газетным снимкам с немецкими солдатами в отеле «Ритц».

На фабрике, работая с другими швеями, Эстелла начала осознавать, что, наверное, есть возможность объединить американские тенденции к массовому производству и ее собственные оригинальные модели. Она наслушалась разговоров о том, что в производстве готовой одежды нужно стремиться к меньшему количеству деталей выкройки и более дешевым тканям. Изучила, для чего предназначены разные машины: одни совмещали детали выкроек без образования складок и растяжений; другие корректировали выкройки в зависимости от размера; она впервые услышала о факторинге и начала понимать риски бизнеса – оказалось, ей понадобится заем у банка, рассчитанный с учетом сложившихся в розничной торговле порядков, потому что обычно от размещения заказа до его оплаты проходит десять недель. А значит, компании «Стелла Дизайн» потребуется намного больше стартового капитала, чем Эстелла думала вначале.

Сперва она придерживала язык – дольше, чем в «Мезон Бурано», – однако, когда ей велели сделать шов по косой линии, в результате чего ткань растянулась на животе и пошла складками на бедрах, у Эстеллы до боли скривилась челюсть, и она не могла смолчать.

За пять месяцев ее уволили три раза! Резюме было настолько плохим, что после двух недель вынужденной безработицы Эстелла согласилась на единственную предложенную вакансию у меховщика – далеко от Седьмой авеню, 550, почти в Бэттери-Парк-сити. Там располагался «Меховой квартал». Эстелла занималась черной работой: подметала пол, взвешивала меха и не делала ничего, требующего особых навыков.

– В Париже я работала в швейной мастерской, – прямо заявила она заведующему, мистеру Абрамову, а следом у нее вырвалось: – Умею шить не хуже вас. – Лучше бы она заткнула себе рот обрезком меха! Ну почему, почему, почему не научилась помалкивать? – Простите меня, – извинилась она.

Вместо ответа мистер Абрамов сунул ей в руки метлу:

– Бери и подметай.

«Бери метлу и мети чертов пол, – приказала она себе, – это всего лишь средство, иначе не достичь цели». Нужно заработать деньги, если она еще не отказалась от мечты, за которую они вместе с Джейни и Сэмом пили пару месяцев назад. Настоящая жизнь начнется в шесть часов вечера, напоминала себе Эстелла, когда она будет работать над своими эскизами в «Барбизоне», попутно куря сигареты и болтая с Джейни.

Меховщик оказался еще более подлым, чем она думала. Каждый работник занимался чем-то одним, например, рукавами или воротником, и никогда вещью в целом. Гнуть спину над рукавом, закончив, отложить в сторону, тут же взяться за другой рукав и так далее; бесконечная череда однообразных действий – скучнее, чем считать баранов при бессоннице.

К концу дня у Эстеллы болели руки от тяжелого меха и от беспрерывного подметания пола. И все же у нее была работа, так что Эстелла улыбалась, когда вечером они втроем с Сэмом и Джейни выбрались в кафе. Но через какие-то две недели она наклонилась подобрать обрезки меха и застукала мистера Абрамова, когда тот заглядывал ей под юбку. Эстелла немедленно поняла, почему он с таким рвением заставлял ее подметать.

Смахнув метлой со стола все, включая рукава, воротники, выкройки, мех и булавки, она гордо вручила метлу заведующему.

– Раз вас так живо интересует процесс подметания, займитесь этим сами.

Затем взяла сумочку и покинула мастерскую.

– Четыре места работы за полгода! – простонала она вечером того же дня, когда встретилась с Сэмом, и он поцеловал ее в обе щеки – привычка, которую переняла и Джейни, особенно в отношении окружавших ее привлекательных мужчин. Эстелла опустилась на кровать. Они находились в новой квартире Сэма в Лондонской Террасе[29] в Челси.

Фасад огромного современного здания с одинаковыми квартирами, квадратного, угловатого и слишком простого для Манхэттена, напоминал Эстелле бульвары Парижа и выстроенные в одну линию дома с симметричными апартаментами.

В перерыве на ланч Сэм дал ей ключи, чтобы они втроем, включая Джейни, могли встречаться после работы.

Сэм сделал ей сайдкар[30] и сел в кресло, глядя, как Эстелла лежит на животе поперек кровати и оплакивает свою судьбу.

– Жалеешь, что ушла? – Сэм отхлебнул виски.

– Ни минуты! – отрезала Эстелла.

– Тогда я тебе не сочувствую.