Швейцарский Робинзон

Ранним утром следующего дня мы приступили к осуществлению задуманного. Фриц вскоре доплыл до мыса, показавшегося ему после нашей бухты совершенно диким: отвесные скалистые берега, расселины, пропасти и пещеры с множеством гнездящихся там водных и хищных пернатых.

Обратно вернулись без приключений. Приехали домой, быстро разгрузились и распаковались. Я обратил внимание на опасное для будущего урожая увеличение птичьего поголовья в наше отсутствие и определил переселить на два ближайших островка и новое пополнение, и старых кур, и канадскую куропатку, и журавлей с подрезанными крыльями. Лебедей же, недавно пойманную султанку и королевских цапель переместить к Утиному болоту и иногда прикармливать их там зерном.

Старые дрофы, как и прежде, получили преимущество оставаться в непосредственной близости от нас и даже с выгодой для себя наблюдать за нашими обедами на открытом воздухе. Все эти дела заняли достаточно много времени. Матушка успела приготовить хороший обед, а Фриц — возвратиться домой.

В последующие дни мы наконец приступили к осуществлению одной идеи, о которой Фриц не переставая говорил, а именно к сооружению сторожевой будки на вершине Акульего острова. Там мы установили еще четырехфунтовую пушку, что стоило, естественно, немалого труда. Пришлось порядком попотеть, чтобы затащить пушку на высоту, пусть даже посредством специального подъемного устройства.

Постепенно мы подняли туда все, что требовалось. Ствол пушки был обращен к морю. Сторожевая будка из досок и бамбуковых шестов стояла прямо позади пушки, а в нескольких шагах от нее возвышался флагшток с подвижной веревкой, на которой можно было поднимать флаги — белый, если со стороны моря приближался безопасный объект, красный, если объект вызывал опасения или сомнения.

По окончании этой трудоемкой работы, которая отняла у нас несколько месяцев, мы устроили небольшой праздник. Подняли белый флаг и выстрелили шесть раз из пушки. Громкое эхо разнеслось по скалам и пещерным отсекам Скального дома.

Глава десятая

Десять лет спустя. — Борьба с кабаном, со львами. — Разгадка тайны Дымящейся горы. — Спасение мисс Дженни.

Неожиданно я вспомнил о нашем дневнике. Вот уже почти восемь лет мы не открывали его. Я полистал страницы, прочитал старые записи и подумал о новых. Они будут похожи на старые: охота, путешествия, ежедневный труд. Стало вдруг грустно. Наши открытия и успехи всегда сменялись разочарованием. Твердость и хладнокровие в минуты опасности, надежда во времена бедствий и постоянная благодарность матери-Природе за щедрые дары — такова суть наших переживаний здесь. Десять лет миновало, десять лет одиночества, тяжелого труда, мира и счастья. Конечно, они не прошли бесследно. Волосы мои начали серебриться. Привыкшие к труду руки огрубели, стали твердыми, мозолистыми. Волосы матушки превратились в белоснежные. Она больше всех страдала от непривычных условий жизни и непривычного климата. Иногда мы опасались за ее жизнь, часто она плохо себя чувствовала. Но при этом никогда не жаловалась. В ее глазах всегда светилась одна лишь доброта.

— Матушка, — сказал я, — ты прекрасно выглядишь. Загар тебе к лицу, красиво оттеняет белизну волос. Ты оправилась после тяжелой болезни. Помнишь, в прошлом году?

— Да, — сказала она с довольной улыбкой, — тогда мне было не очень весело, а теперь в работе я еще могу поспорить с любым из вас.