Si vis pacem parabellum

В начале декабря 1940 года, Артузов срочно вызвал Ольгу в Москву. К счастью, к тому времени они с Колядко как раз вернулись с очередной командировки и находились на территории полка, поэтому прибыть к начальству трудности не составило. Устроившись на жесткой полке пригородного поезда, Оля старалась сообразить, не пропустила ли она в суете производственных вопросов направленных на выполнение плана по выпуску установок «Редут», какого-то события 40-го года имеющего значения для страны. До этого особых проколов у нее не было, если не считать покушение на Гитлера осенью 39-го. Но тогда она мыслями была в совсем не радужном будущем, ожидающем страну…

В начале лета она вспомнила, что англичане уже взломали шифр «Энигмы» и свободно читают немецкие радиограммы. После подписания французами перемирья и образования вишистской Франции сразу же предупредила, что в начале июля Великобритания попытается потопить французский флот, а месяц назад, в начале ноября вовремя сообразила, что скоро англичане, с помощью авианосцев, с воздуха разгромят базу ВМФ Италии возле Таранто.

То, что в ноябре Гитлер отдал приказ генеральному штабу готовить план операции против СССР, а в средине января будет утверждена директива N 21 получившая название план «Барбаросса» известно и Сталину, и Артузову уже давно. Скорее всего, шеф уже сумел получить независимые доказательства ее сведений, но зачем ему личное свидание по этому поводу, оставалось для Ольги загадкой. Уж что-что, а все что она знала по планам, разрабатываемым в данный момент, Ольга изложила задолго до декабря 1940 года и ничего добавить не могла. Но оказалось, что инициатором ее внезапной поездки в Москву был совсем не Артузов.

— Здравствуй Оля, хорошо выглядишь. Мой шофер уже ждет тебя. Езжай на квартиру, переодевайся в парадную форму. Товарищ Сталин ждет нас в 16–00. В 15–30 ты должна уже быть здесь. Чего рот открыла? Выполняй.

— Разрешите вопрос, товарищ комиссар первого ранга!

— Разрешаю.

— Тему будущего разговора не подскажете?

— Это я у тебя должен спросить. Ты у нас провидица, вот и поведай, о чем разговор будет?

— Раз вы не в курсе, тогда рискну предположить, что речь пойдет о предстоящем военном конфликте с Германией, вряд ли товарища Сталина заинтересовала тема лекарств из сассафраса…

Перелистывая в очередной раз энциклопедический словарь, посвященный земной фауне, Ольга зацепилась за название кустарника произрастающего в Америке и юго-восточной Азии. Вроде не первый раз листала, а вдруг среагировало сознание на слово уже читанное и перечитанное. Энциклопедия писала, что добывают из плодов и коры этого кустарника эфирное масло, давно используемое в косметике. И вспомнила она, что еще в начале века, в году 1914-м, какой-то немецкий химик умудрился получить из вещества входящего в состав этого масла весьма интересный препарат, являющийся великолепным антидепрессантом, лечащий целый ряд психических расстройств, в том числе и посттравматические синдромы у военных. В те годы никто из врачей новым веществом не заинтересовался, исследования на больных не проводились, и все его великолепные свойства остались нераскрыты.

Ольга рекомендовала обратить внимание на это вещество, провести клинические испытания и рекламную кампанию, после чего новое лекарство можно будет весьма успешно и очень выгодно продавать жителям капиталистических стран. Они уже давно страдают массовыми психическими расстройствами, к которым приводит ежедневная борьба за выживание. И хотя в нашей стране большинство людей с успехом лечат депрессию в кругу друзей с помощью одной или нескольких бутылок водки, тем не менее, ниша для нового лекарства тоже найдется.

Весь прошедший год после написания ею фундаментального труда предрекающего развал Советского Союза и реставрацию капитализма в стране (при сочетании определенных условий, внешних и внутренних), она ни разу не была на приеме у Сталина.

«Пророчество штука тонкая… за неприятное предсказание никто очередного ордена на грудь не повесит. Радоваться надо. Опала в этом случае меньшее из зол. В старые добрые времена могли и голову смахнуть или на костерок пригласить. На почетное место. В самый, так сказать, его центр».

— Проходите товарищи, присаживайтесь, — Сталин выглядел усталым и не в лучшем расположении духа. — Перед тем как приступить к сути вопроса, по которому я вас вызвал, я хотел бы узнать у вас, товарищ Артузов, известно ли вам, как развлекаются товарищ Стрельцова со своей напарницей в свободное от работы время?

На мгновенье лицо Артузова исказила гримаса, характерная для человека жующего лимон без сахара, и он ответил, кивнув головой:

— Так точно, товарищ Сталин, известно.

— А вы знаете, товарищ Артузов, что по вине ваших подчиненных, у товарища Берии сорвалась тщательно подготовленная операция по дезинформации немецкой разведки, и им пришлось арестовать немецкого агента, которому они втемную давали доступ к нужной информации?

Лицо Артузова скривилось еще сильнее, хотя многие бы перед этим могли сказать, что больше уже некуда.