Сядьте на пол

Я признаю, что такое объяснение упирается в парадоксы. Возвращаемся к теории эволюции. Хотя нужны ли такие сложности в ответ на вопрос, откуда взялась рыжая кошка? Может, стоило ответить просто «из подвала»?

В одной книжке суфийских притч мне понравилась идея о том, что для всякого вопроса есть свое время ответа. Правитель задаёт вопрос бродячему мудрецу. Тот говорит: "Подожди, я тебе отвечу". Проходит три года. И что-то происходит: то ли война, то ли наоборот, большой урожай. Суфий возвращается к правителю и говорит: «Вот смотри, ответ на твой вопрос».

«Ездили в Суздаль, там были в музее икон. Кит спросил, кто все эти люди, что на иконах нарисованы, с такими круглыми штуками вокруг головы. Говорю — это святые, то есть такие хорошие люди, которые делали добро и стали почти как Бог. Вечером в гостинице Кит размышляет:

— Мне кажется, такие люди только в древние времена были. Я не видел у нас людей с такими штуками.

— Ну, может они где-то есть еще… — отвечаю я.

— Пап, а почему это не мы?

— Может, когда-нибудь станем». (сентябрь 2008)

Это была лёгкая отмазка. Но ведь в вопросе четырёхлетнего сына не было слов "как" или "зачем". Вопрос касался только нимбов. Нимбы не особенно впечатляют в эпоху электрического освещения.

Более сложные вопросы появились через три года, когда Кит пошёл в школу. Не прошло и месяца, как меня стали вызывать туда и ругать за то, что сын дерётся и обзывается. А когда я стал его отчитывать — тут у него и возникли конкретные вопросы "зачем" и "как". Я рассказал ему историю принца Сиддхартхи Гаутамы, а оттуда мы перешли на идею кармы.

Да, это ещё одна сказка. Но мой юный взломщик религий уже достаточно подкован: он тут же стал выяснять, где именно собирается и хранится карма? Я рассказал про коллективную память общества, которая возвращает нам большинство наших плохих поступков. Это, конечно, сильное упрощение. Но вполне достаточно для первоклашки, который уже знает, как взламывать физические носители кармы, вроде школьных дневников. Что ж, пусть попробует хакнуть соционейронную сеть.

Юные безбожники

Отказавшись от бездоказательной религии, мы опять остаёмся с детским вопросом, что такое смерть и как к ней относиться. Ведь этому не учат ни в скучной общеобразовательной школе, ни на весёлых хипстерских мастер-классах. Вменяемых книг на эту тему не найти. Невменяемые бывают — например, "Книга о смерти" шведской писательницы Перниллы Стальфельт [26]. Эти весёленькие комиксы лишь укрепили меня в мысли, что скандинавских писателей пора ссылать в Полинезию. Нет, я не против комиксов: просто на таком шуточном языке дети и сами могут разговаривать, тогда зачем им книжка?

«— Угадай загадку: красная девица сидит в темнице, а коса на улице…

— Это Смерть!» (диалог Евы и Кита, 2014)

Впрочем, даже признанные специалисты по детям обходятся с темой смерти как-то очень поверхностно. Психологи вообще склонны ставить во главу угла успокоение, а не объяснение — в этом они не отличаются от священников.

У известного доктора Бенджамина Спока в книге "Проблемы родителей" [27] есть глава "Как говорить с ребёнком о смерти". Спок считает, что этот вопрос — не повод для волнений, если только ребёнок не является "особо тревожным"; но у таких психических расстройств свои причины, требующие вмешательства профессионалов. Другим важным фактором, по Споку, является отношение самих родителей к смерти — они могут передавать детям собственные тревоги и ужасы, которых у самих детей не было.

Если же и родители нормальные, и дети не тревожные, то никаких особых проблем доктор не видит: "Ну, расстроятся слегка на короткое время, и всё. Дети каким-то образом сживаются с идеей смерти". Общий рецепт ответов на вопросы о смерти у Спока такой: