Сиамцы

А случилась подлость. Лиза, которая всегда думала о людях хорошо, таки пошла в школу и подарила Оксане Витальевне небольшую коробку кексов. В честь примирения и вообще «со скорым окончанием учебного года». Оксана Витальевна коробку взяла и даже поулыбалась, но потом пошла и накатала жалобу в санстанцию, что коробка грязная, в кексе обнаружился волос и вообще содержимое, похоже, просроченное. Мол, разберитесь и накажите, чтоб не травили наших детей.

— Не может быть! — воскликнула Геула. — Не может она быть такой сволочью!

— Я тоже не поверила, — сказала мама, — но жалоба подписана, причем со всеми регалиями. Учитель первой категории, заместитель директора по воспитательной и идеологической работе, победитель чего-то там. Анонимку не стали бы рассматривать.

— А ты откуда узнала? — спросила Геля.

— Мне позвонила Сашка Змеевская, то есть Александра Гавриловна, она в исполкоме давно работает, эту жалобу ей на стол положили. Она сказала, что ее придержит, — похоронным голосом сообщила мама.

— Ну, так и отлично! — обрадовалась Геула, у нее отлегло от сердца. — Придержит же!

Глаза у мамы наполнились слезами.

— Сашка сказала, чтоб я пока ничего не готовила. Что нужно на время замереть и ничего не продавать. И на что мы будем жить? И вообще, Гелька, как ты не понимаешь, это же ужасно! Когда человек берет и вот так просто делает гадость! Ей же от этого никакого проку, я б еще поняла, если бы за деньги…

Лиза всхлипнула. Сердце у Геулы стукнулось о горло.

— Мам, ты можешь мне показать эту жалобу? — попросила она.

— На столе лежит, — всхлипнула мама, — но не смей делать глупостей!

— Глупостей… не буду, — процедила сквозь зубы Геля.

*

Перед первым уроком в учительской было многолюдно.

Геула не сомневалась ни минуты, она все решила в тот момент, как взяла в руки распечатку с маминого стола.

Войдя в учительскую, она прошла в центр и громко сказала, что ей нужно сделать важное заявление.

Учителя смотрели на нее кто с любопытством, кто с раздражением. Потом Геула вслух зачитала жалобу Оксаны Витальевны и отдельно, очень разборчиво, подпись. И сказала, что это вранье. Что у ее мамы никогда не бывает грязных коробок, а по поводу волос у нее пунктик до истерики. Что никогда они с мамой еще не сталкивались с тем, что за подарок человек расплачивается подлостью. И она считает, что это месть за то, что ее мама уговорила весь класс не сдавать деньги на подписку, а Оксана Витальевна, как завуч по воспитательной работе, получила за это по голове от каких-то там теток из Управления образования.

— Я считаю, что человек, который способен на подлость и низость, человек, который врет, чтобы отомстить, не может работать в школе. Это профнепригодность, — сказала Геула, — и я считаю, что все вы, ее коллеги, должны были это узнать.

При гробовом молчании Геля вышла из учительской. Дошла до кабинета математики. Поняла, что у нее внутри вулкан и что она знает только один способ с ним справиться. А для этого нужно, чтоб еще один человек сегодня прогулял школу.

«Ян, давай снимем что-нибудь. Прямо сейчас», — написала она.

Ян ответил мгновенно: «Пошли на каток. Жду в “Короне”».

И через секунду: «Захвати свитер!»

*

Обычно Геле приходилось ждать Яна, но сегодня он примчался на каток заранее. 77-й троллейбус опоздал на три минуты, чтобы Ян успел в него запрыгнуть[4]. Ян успел и коньки натянуть, и камеру возле борта установить, и убедить администратора, что он не журналист, а, наоборот, школьник, который снимает видео для реферата по физкультуре.

Администратор — суровая женщина лет шестидесяти — уже поддалась красноречию парня, но брови еще хмурила:

— По физкультуре? Реферат? Что за новости?!

— Да вы что! — картинно удивлялся Ян. — Сейчас по физре столько теории! Мы даже зачеты сдаем теоретические. И рефераты вот.

У администраторши зазвонил телефон, и она отвлеклась от Яна.

— Представляешь, Нина, в школах теперь уже рефераты по физкультуре пишут…

Дальше Ян не слушал, потому что появилась Геула.

— Наконец-то! — одновременно обрадовался и рассердился Ян. — Сколько можно ждать?

— Вообще-то еще без пяти… — пыталась возразить Геля, но Ян замахал на нее руками:

— Надевай свитер, быстро! Будем снимать сюжет «Сиамцы на катке».

Геула поворчала, но подчинилась. Она любила, когда Ян вот такой, целеустремленный. Можно спорить с ним, капризничать — он все равно доведет дело до конца. И добьется какой-то своей цели, о которой Геле можно и не думать.

Повеселились они на славу. Участники массового катания сворачивали головы, наблюдая за странным фигуристом: две головы, две руки и четыре ноги. Геула боялась, что они с Яном будут все время спотыкаться, но уже на втором круге они поймали ритм. Даже потихонечку разогнались — но тут же хлопнулись на попы. Хохотали, что дурные[5].

Зуммер, который означал конец сеанса, застал их врасплох. Они еле успели убраться со льда перед машиной, которая выехала чистить площадку.