Сибил

Промчавшись по пустынному коридору, девочка чуть не кубарем скатилась с лестницы и устремилась к черному входу, через который во дворец попадали все низшие по положению. Выскочив на крыльцо, Ума со злостью смахнула со щек пару влажных капель и бросилась прочь со двора. Но не успела Ума свернуть за угол, как на нее чуть не налетел спешащий куда-то Науш.

Он очень обрадовался девочке.

– О-о! Ума!!! Это ты! Представляешь, там…

Оказалось, Науш тоже видел, как во дворец привезли какую-то девочку.

– С почетом привезли, представляешь?! – широко распахнув глаза, принялся рассказывать он. – Даже слуги Урганы вышли ее встречать, будто королева какая приехала!

– Ну уж и королева! – фыркнула девочка, моментально справившись с собой. – Была бы королева, ее бы сама Правительница вышла встречать, а так – только слуги!

Науш с удивлением посмотрел на Уму.

– А ты что, тоже ее видела?

Ума дернула плечиком.

– Вот еще, больно надо!

Науш свел брови на переносице. Что-то было не так с его приятельницей, но что именно он не понял. А Ума уже отвернулась и заспешила дальше. Мальчик похлопал длинными светлыми ресницами и пошагал за ней. Ну, не видела, значит, не видела! Зато он может ей все рассказать! Маленькая собачка преданно засеменила следом за ребятами.

25

Ближе к полудню отец позвал Науша в кузницу – у одного знатного горожанина захромал конь. Сын послушно пришел на помощь, но в любой свободный момент он помимо работы еще и уделял внимание коню: гладил его по морде, разговаривал с ним, даже кусок хлеба откуда-то вытащил и угощал им красивого породистого жеребца.

– Ешь, мой хороший, ешь! Это моя мама хлеб пекла, а она самый лучший хлеб печет, никто такой печь не умеет!

Конь отвечал Наушу взаимностью, косил на мальчика большим влажным глазом, ласково тыкался мягкими розовыми губами в его ладонь, а иногда так и норовил потереться большой головой о плечо. Оба довольно щурились и явно были счастливы.

Кузнец поглядывал на сына и временами прятал скупую улыбку в густую русую бороду. Что не говори, а мальчишка неисправим! Так и тянет его ко всякой живности! А что до лошадей и собак, так тут Науш сам не свой! Жалко только, что сын не сильно тяготеет к отцовскому мастерству. Не отлынивает, но и великого усердия не выказывает. Э-эх…

Управившись с работой, Науш собрался было уйти из кузницы, но вдруг вспомнил странное выражение лица Умы. Что так растревожило его приятельницу, Науш так и не понял, но сердцем почувствовал, что на душе у неё как-то неладно.

Науш спросил у отца, может ли он сам что-нибудь выковать, сделать что-то хотя бы маленькое? Кузнец посмотрел на мальчика с удивлением, но вопросов задавать не стал.

– Можно, отчего же не можно!

Может, и у его сына все-таки проснется тяга к отцовскому ремеслу? Все ведь начинается с малого…

Даур потрогал пальцем наконечник стрелы и задумался. Вот теперь и Сибил оказалась совсем рядом… Зачем ее привезли? Но она даже не напугана этим, ведёт себя спокойно. Значит и ему особо беспокоиться пока не надо. Вот только узнать бы – для чего Сибил всё-таки привезли сюда!

Сильные руки привычно натянули тетиву. Тихий вечерний воздух разрезал тонкий звон пущенной стрелы. Раз! И цель поражена чётко по центру! Хорошо!

Даур удовлетворённо качнул головой, и в тот же миг за его спиной послышался лёгкие шаги. Даже не поворачиваясь, он уже знал, кто это. Так и есть – пришла, встала неподалёку, молчит. Ума.

Дауру почему-то не хотелось сейчас разговаривать. Ни с кем, даже с ней. Ума тоже молчала.

И словно в помощь ему буквально через пару минут рядом затопали ноги Науша.

– Ага, так я и знал, что вы тут! – радостно воскликнул он, сияя счастливой улыбкой.

Ума, чуть нахмурив черные брови, обернулась, Даур, приготовившийся к новому выстрелу из лука, промолчал и не сделал ни единого лишнего движения. Но на этот раз его чуткий слух с трудом уловил тонкое пение пущенной стрелы – слишком много шума производил их общий приятель.

Зная, что, когда Даур тренируется в стрельбе, ему лучше не мешать, Науш захлопнул рот и уже гораздо тише подошел к Уме. Девочка глянула на него, потом на Даура и присела на большой камень. Науш тут же устроился подле нее прямо на земле.

– Я тут… в общем… это тебе… – Мальчик протянул Уме сжатую ладошку.

Девочка с удивлением посмотрела на маленький серый кругляшек, который Науш предлагал ей. Начищенная до блеска железная штучка с маленькой дырочкой, посредине ее оттиск березового листа.

– Что это? – не поняла Ума.

– Тебе… Я сам сделал… – вдруг смутился Науш.

– С какой стати? – удивилась Ума.

– Просто так, – пожал плечами Науш. Ему хотелось сказать, что Ума сегодня была чем-то расстроена, а ему хотелось хоть немного порадовать ее. Науш хотел это сказать, но глянул на нее и почему-то передумал.

– Да так, был у отца в кузнице, а он все хочет меня своему ремеслу обучить… Вот я и сделал…

Ума недоверчиво смотрела на неожиданный подарок, потом протянула руку и приняла его.

– Веревочку какую-нибудь, или ленточку проденешь и можешь носить… Если хочешь, конечно…