Сибирь и первые американцы

Пуэльче ― наименее изученная группа обитателей Патагонии, данных об их фольклоре у нас крайне мало. То, что от мифологии пуэльче сохранился именно сюжет спора о продолжительности единиц времени, свидетельствует о его популярности. Связанные с этим сюжетом мотивы есть и у чилийских арауканов. Нет сомнений, что этот миф был принесен из Северной Америки в ходе какой-то ранней миграции, поскольку позже, с VI—VII тыс. до н. э., столь дальние переселения уже вряд ли были возможны. Если бы они имели место, то оставили бы следы в языках, но никаких специфических соответствий между языками индейцев Южной и Северной Америки до сих пор обнаружить не удалось. С распространением какой археологической культуры связывать патагонско-североамериканские параллели в мифологии пока, однако, не ясно. Речь может идти как о палеоиндейцах, изготавливавших желобчатые наконечники в форме рыбьего хвоста, так и о населении периода раннего голоцена, когда распространение получили листовидные наконечники.

Здесь же, на юге Южной Америки, обнаруживается целая серия североамериканских фольклорных мотивов, связанных с похождениями трикстера ― фольклорного плута, вора и шута.

Образ трикстера встречается на всех континентах, но он связан с разными зооморфными персонажами и неодинаково популярен. Основной трикстер Старого Света от Атлантики до Чукотки ― это лиса или лис, которых в более южных районах сменяет шакал. В Африке южная граница распространения трикстера-шакала примерно совпадает с границей между европеоидами и негроидами. В фольклоре цивилизаций Евразии трикстерские сюжеты оформились в циклы, связанные с антропоморфными персонажами вроде Ходжи Насреддина. В Западной Сибири антропоморфный трикстер уходит, похоже, в седую древность. Южнее Сахары типичных трикстеров три ― заяц, черепаха, паук. В Восточной Азии и отчасти дальше на запад (Тибет, иногда Казахстан) функции трикстера исполняет, как и в Африке, заяц. По северным берегам Тихого океана, от острова Ванкувер до Камчатки, трикстером является ворон, причем цепочка плутовских мотивов с его участием тянется вдоль тихоокеанского фронта Азии вплоть до юго-восточной Австралии. На северо-востоке Азии ареалы лисы и ворона перекрывают друг друга.

В пределах западной половины основной территории Северной Америки от Британской Колумбии до северо-западной Мексики главным, а часто и единственным, трикстером является койот. Однако восточнее, начиная уже с некоторых районов Великих равнин и вплоть до Атлантики, в роли трикстеров выступают другие персонажи ― кролик, паук, сойка, росомаха, а также чисто антропоморфные существа. Очень сложная ситуация на западе в пределах Орегона, Вашингтона, юга Британской Колумбии. Здесь соприкасались «зоны» койота и ворона, что, по-видимому, привело к разрушению стереотипов. В этом районе сосуществуют полдюжины разных трикстеров, притом, что сами исполняемые ими «трюки» одинаковы.

Предполагать, что койот занял место трикстера просто потому, что он «действительно умен и жуликоват» (мнение Марвина Харриса), или потому, что он падальщик и, следовательно, «медиатор» между живыми и мертвыми (точка зрения Клода Леви-Строса), крайне рискованно. Гораздо вероятнее, что североамериканский койот ― это все тот же евразийский лис в новом обличье. Соответственно распространение образа койота как трикстера может отражать распространение определенных групп мигрантов, связанных своим происхождением с глубинами Сибири, а не с тихоокеанским побережьем.

На востоке Южной Америки настоящих трикстеров нет. Там представлены либо персонажи-неудачники, глупо и безуспешно подражающие героям (таков Месяц в паре с Солнцем у обитателей Бразильского нагорья), либо персонажи-герои, лишь маскирующие свою мощь за дурацкими выходками (такова черепашка), либо, наконец, персонажи-противники, которые являются объектами осмеяния и неизбежно проигрывают (таков ягуар). То же, кстати, касается и юговосточной окраины Азии. В Индонезии автором хитроумных проделок чаще всего бывает карликовый олень канчиль, но это мнимый трикстер ― скорее замаскированный герой-победитель. Больше на роль трикстера здесь подходит обезьяна, но эпизоды с ней встречаются относительно редко. Того устойчивого и обширного набора трикстерских мотивов, который характерен для континентальной Евразии и особенно для Северной Америки и для Африки южнее Сахары, ни в Юго-Восточной Азии, ни в Меланезии и Австралии мы не найдем.

Зато на юге и юго-западе Южной Америки от Перу до Патагонии в фольклоре представлен классический североамериканский трикстер ― «ум без чувства ответственности», непрерывно проигрывающий и выигрывающий, дурак и хитрец, герой и противник в одном лице. За редкими исключениями роль подобного персонажа исполняет здесь лис, т. е. тот же самый койот, вернувшийся к своему исконному евразийскому прототипу.

Помимо характерного зооморфного воплощения, трикстера из мифов индейцев Боливии, Парагвая и Аргентины связывают с его североамериканскими собратьями также и конкретные исполняемые им «трюки». Вот типичный пример.