Сибиряки

— А вам не надоело морали читать, товарищ Теплов? — снова поднялся из-за стола Поздняков. — И потом: я — руководитель, а не хозяйчик. Да и вы секретарь, а не поп.

— Ого! А ты с норовом!

— Конь — с норовом. Кстати, уважение к людям начинается с «вы».

Теплов боднул взглядом стоявшего перед ним Позднякова, резко повернулся к Танхаеву:

— Слыхал? Учит!

— Тце, тце, тце… Зря, однако, — хитровато прищурился Танхаев.

— Ты о чем?

— Обижается зря, учит зря. Горбатого могила исправит.

— Спелись? — набычился Теплов. И опять повеселел, рассмеялся. — Могила, говоришь? Это ты ловко! Смело ты! И ведь вот штука: пятый год на райкоме сижу, а ни один райкомовец, ни один член бюро горба моего не разглядел? Как думаешь, не разглядели?

— Как разглядеть, ведь вы всегда лицом к людям.

Теплов понимающе усмехнулся.

— Верно! Ну что ж, «вы» — так «вы». — И уже Позднякову. — Ладно, строй, веди, вози грузы, но смотри: если что плохо будет — сам не путай: где «я», а где «мы», понял? Прости, последний раз «тыкнул», завтра перестраиваться начну… Ну бывайте! А на транзит съездите, разберитесь. Ваши же люди стоят. Ваши!

9

— Так кого же мы назначим вместо Сидорова?

— Рублева, — не задумываясь ответил Танхаев.

Поздняков помолчал, улыбнулся, припомнив танхаевские «пельмени с перчиком».

— Согласен. Но не сейчас.

— Почему не сейчас? Такая работа, такая страда, зачем медлить?

— Ты не шофер, Наум Бардымович. А я знаю, что значит для водителя вот такая работа. Ты смотрел ведомости, сколько шофера за эти полмесяца заработали? А ты взгляни. Зачем же обижать хорошего шофера, не дать ему заработать. Вот уж после ледянки…

Поздняков поморщился: в двери застрял Житов.

— Вы меня вызывали, Алексей Иванович?

— Да, товарищ Житов. Завтра примете автопункт от товарища Сидорова…

— Я?..

— Вы. Временно. Потом пришлю начальника автобазы, он пробудет здесь до конца ледянки.

— А Сидоров?..

— Это не ваша забота, товарищ Житов. Впрочем, Сидоров будет строить наш собственный ДОК в Баяндае. А может быть, поедете и вы, товарищ Житов.

— Что я там буду делать?

— Я же сказал: строить наш собственный ДОК. Вы — инженер, поможете сделать это грамотней и скорее… А пока примите от Сидорова дела и считайте себя начальником автопункта.

Житов растерянно кивнул в знак согласия и расстроенный вышел из кабинета. Танхаев проводил его добрым участливым взглядом.

— Гордеева опять злишь, его кадры.

— Но ведь ты же слышал: я — строй, я — дорогу веди, я — отвечай при случае. Разве не так?

— Тце, тце… Плохо еще понимаем друг друга мы, плохо спелись, однако. А на транзит?

— Едем!

Глава седьмая

1

За час до прихода «скорого» Поздняков был уже на вокзале. Только сейчас пожалел он, что слишком мало думал о встрече семьи и даже не приготовил как следует квартиру. В кухне и дальней комнате, что предназначалась под детскую, еще шла побелка, красились оконные рамы, а к покраске полов еще не приступили ни в одной комнате. Придется пока детей поместить в зале… Нет-нет, в зале сырость, сквозняк, а у Юрика слабое горло: чуть что — ангина…

Поздняков, запустив руки в карманы шубы, прохаживался вдоль кирпичного здания с тремя крутыми гранитными лестницами подъездов. Шофер от нечего делать бродил за Поздняковым. Узкую привокзальную площадь, что легла у самого подножья горы, разноголосо сигналя, заполняли машины: голубые автобусы, грязно-зеленые грузовики, черные легковые. Иногда, цокая по булыжной мостовой подковами, трусила лошадь, уныло таща за собой извозчичью пролетку. По единственному, тесно прижавшемуся к забору тротуару стекались к вокзалу люди. С каждой минутой у вокзальных подъездов и ворот росли оживление, шум, говор. Поздняков взглядывал на часы, проходил в дальний конец площади, возвращался и снова поднимал глаза на часы: стрелка едва перемещалась. Какая мука — ждать! Минута кажется часом!

— Вы взяли перронные?

— Взял, Алексей Иванович.

Опять молчание. Опять прогулка из конца в конец площади. Остановка против подъезда.

— Зачем такое высокое крыльцо?

— А иначе нельзя, Алексей Иванович.

— Почему?

— Вокзал затопит.

— Ангара?

— Какая Ангара! — водителю смешны и неожиданная разговорчивость и наивность начальника управления. — Как с гор потает или дожди сильные пойдут — тут на площади воды полно будет. В большие дожди — по колено, а то и выше вода бывает.

— Вот как? Куда же уходит вода?

— А так и уходит: через перрон, пути да в Ангару.

— А поезда?

— Бывает, стоят…

Диктор объявил о приближении к станции скорого поезда. Загремел марш. Оба поспешили к воротам. На перроне уже бродили встречающие. В наступивших сумерках тускло маячили цветные огоньки стрелок, чернела высокая арка ангарского моста. Из-под нее, как из тоннеля, и должен показаться «скорый». Теперь уже потянулись секунды. Но вот и он…

Мимо Позднякова, мягко постукивая колесами на стыках, медленно проплывают длинные, поблескивающие лаком вагоны: второй, третий…