СИБИРИКА-86

– Тебе что, алкоголь уверенности прибавляет? Так ты пей почаще, и не будешь таким придурком! – засмеялся хулиган.

– Кто тут придурок? – встал Миша, но тут же сел. Ноги у него были всё еще ватные.

– Ждем врачей, – зашел в автобус Андрей Борисович вместе с Аней и Деном.

– Пап, я тут постою, мне жарко что-то, – сказал Ден.

– И я, – улыбнулась Аня, глядя на Дена.

Они снова вышли на улицу и вдохнули морозный сибирский воздух. Солнце начало пробиваться сквозь черные силуэты деревьев и стало намного светлее. Мимо автобуса проносились машины, останавливаться никто и не думал, все спешили по своим делам.

– Ну ладно, стойте, ехать ещё долго, – сел на место Андрей Борисович и посмотрел на Оксану.

– Воды дать?

Оксана не отвечала.

– Оксана, – чуть громче сказал он и убрал прядь волос с её лица. Глаза у неё были полузакрыты.

– Фонарик, срочно! – крикнул он. – Любой телефон!

Миша быстро достал телефон и включил фонарик. Андрей Борисович открыл глаза Оксаны своими руками и направил луч света на зрачки. Зрачки остались огромными черными, на свет они не отреагировали.

– Есть здесь врач?! – вдруг закричал он. – Девочка на свет не реагирует!

– Она что умерла? – вдруг сказала Даша. Она не стала вставать со своего сиденья и вытянула шею, как любопытная кошка, чтобы посмотреть, что происходит.

Андрей Борисович на неё взглянул и снова посветил в глаза Оксане фонариком. Тут зашла в автобус Анастасия Арнольдовна.

– Копылова, ты как?!

– Она умерла, – сказала Даша.

Анастасия Арнольдовна не обратила внимания на Дашу и тут началась паника. Почти все подбежали к ней и стали давать советы. Андрей Борисович попытался уложить Оксану на пол, но этого сделать не удалось, слишком узкий был проход, тогда он нащупал пульс и немного выдохнул.

– Есть пульс вроде бы. Скорая когда приедет? – обернулся он на учительницу, которая стояла и таращилась на Оксану. Анастасия Арнольдовна молчала и тяжело дышала.

– Девочка, соберись! – вдруг крикнул на неё Андрей Борисович.

– Что? – пришла в себя она.

– Скорая когда приедет, говорю? – повторил вопрос Андрей Борисович.

– Сказали, едут, – моргнула она.

– Кто-нибудь знает, что в таких случаях делать? – спросил у взрослых Андрей Борисович.

Вера опустила глаза. Ден это увидел, и ему показалось, что она плакала. Анастасия Арнольдовна продолжала кутаться в шубу и что-то говорила ученикам, папа Миши посмотрел на часы.

– Минут десять у нас есть, я думаю, они быстро приедут, – сказал он.

Вдруг к Оксане подлетела Ира. В руках у неё был платок, от которого пахло нашатырным спиртом.

– Как хоть мы не догадались! – взялся за голову Андрей Борисович.

Ира поднесла к носу одноклассницы платок и та зашевелилась.

– Оксан, давай вставай, – сказала Ира. – Давай-давай…

Она похлопала её по щекам, и Оксана открыла глаза.

– Фу… – выдохнула Ира. – Живая…

– Живая, – улыбнулся отец Дена.

Ира посмотрела на платок и убрала его в карман. Она улыбнулась Оксане и стала помогать ей подняться, но тут Оксану затрясло и она задела Иру ногой. Удар получился сильный, Ира упала на ступеньки и кубарем скатилась вниз, оказавшись на обочине в серо-коричневом снегу. Оксана продолжала биться в конвульсиях, отец Дена и Миши пытались её удержать, но безуспешно. Спустя несколько секунд девушка перестала двигаться и её тело обмякло.

Глава третья. Четверо.

27 февраля, 20:07

Миша сидел в кресле и слегка покачивался. Он что-то нашептывал, держа в руках листок бумаги, и иногда поглядывал в потолок. Основной свет он выключил и оставил ночник, для придания обстановке некую таинственность, как в рассказе, который писал.

– Миша, иди ужинать! Хватит перечитывать его, ты зациклился, сделай перерыв, – услышал он голос матери с кухни и звон столовых приборов. Она уже звала его к столу два раза, но он был внутри своей придуманной истории.

– Сейчас, иду! – крикнул он, но даже не пошевелился. Миша продолжил читать. Под конец второго часа глаза его слипались, но мозг продолжал активно работать. Этот процесс ему нравился.

– Миша! – услышал он снова. Тон был строгий, после этого обычно следовал крик, а он не любил, когда мать кричала.

– Да иду я уже, иду, пять минут… – прошептал он, параллельно просматривая текст. Миша бегло пробежался по распечатанным листам, нашел последнее, что написал и громко стал читать, делая небольшие пометки на листе.

Тут в комнату вошла мать и отобрала у него рассказ.

– Быстро на кухню! Завтра ехать! Еще собраться надо.

– Да, наплевать! Всё равно не страшно… – швырнул он на стол исписанный лист бумаги и пошел ужинать.

Даша и отец сидели за столом. Миша подсел к ним. На кухне было четыре человека, но, не смотря на это, никто и не думал заговаривать. Все таращились друг на друга как загнанные звери. Стулья стояли ровно, также ровно, как и лежали на столе приборы – казалось, их нельзя было передвинуть. Кухня была такая чистая, что здесь можно было снимать рекламу чистящего средства или йогурта, а ещё здесь всегда пахло морозным воздухом.

– Ну, говори, – слегка раздраженно сказала мать. На ней был зимний спортивный костюм.

– А ты почему в костюме? – удивился Миша.