Сибирская альтернатива

— Эмигрант вызывает Папочку! Эмигрант вызывает Папочку! Отвечайте. Прием.

— Папочка, чтоб тебя! — завопил капитан в ярости. — Куда ты подевался, мать твою! Ответь сыночку! Но никто не ответил.

Глава семнадцатая

Бросив штурвал, Фрост подскочил к столику радиста, вырвал микрофон из рук Алены и принялся лихорадочно нажимать на кнопки и щелкать переключателями. Три катера, полные русских пограничников, стремительно приближались справа. Деваться уже было некуда. По-видимому, их судно все еще находилось в советских территориальных водах и одному Богу было известно, сколько еще плыть до нейтральных.

— Эмигрант вызывает Папочку. Эмигрант вызывает Папочку, — срывающимся голосом заговорил Фрост. — Мэйдэй, черт вас возьми. Мэйдэй![2] Папочка, ответьте Эмигранту. Прием.

Несколько секунд в эфире было тихо, а потом вдруг что-то щелкнуло и четкий голос спокойно произнес:

— Чего ты так горячишься, Маэстро? Что, коммунисты на задницу наступают, а? Прием.

Фрост едва не завопил во весь голос. В следующий миг он подумал, что это галлюцинация. Конечно, потеря крови… все понятно…

Он дрожащей рукой сжал микрофон и надавил на кнопку.

— Папочка, говорит Эмигрант. Повторите, что вы сказали. Жду на связи. Прием. Радио снова щелкнуло.

— Если ты меня еще раз назовешь “папочкой”, Фрост, — сказал злой голос, — я пристрелю тебя из моего “Магнума”.

— О’Хара? Майк, это ты?

— А кто же еще? Мы тут вместе с дядей Сэмом и всей его кавалерией — вернее, флотом. Давай, шевелись, Маэстро. Мы уже видим тебя на радаре, но надо подойти поближе.

— Майк!

— Все, все. Не теряй времени, потом поговорим. Конец связи.

Фрост со смехом бросил микрофон на столик. Алена подняла на него полные удивления глаза.

— Что случилось, Хэнк?

— Ничего интересного, — соврал капитан и выровнял штурвал.

Ускориться он уже просто не мог. А катера пограничников заходили на вираж, пытаясь отрезать Фроста от моря. Наемник снова схватил микрофон.

— Папочка, это Эмигрант. Когда будет рандеву? Меня тут обложили, как волка. Эти красные…

— Гони вперед, Хэнк, гони, милый. Мне тут подсказывают, что до нейтральных вод еще одна морская миля. Доплыви, родной, и они уже не смогут тебя тронуть. Гони, малыш. Конец.

Фрост бросил микрофон и повернулся к женщине.

— Возьми автомат и попугай их немного, а то они слишком уж разогнались. Вперед.

— Но их катера более быстроходные. И у них есть пулеметы. Они потопят нас или догонят…

Фрост хлопнул ее по плечу.

— Не волнуйся, милая. Я только что разговаривал с моим лучшим другом. Нам надо продержаться еще немного, и мы будем в безопасности. Поэтому закрой рот и делай, как я сказал.

Женщина выбежала на палубу, но тут же до капитана донесся ее испуганный крик:

— Вертолет!

— А, черт возьми! — выругался Фрост. — Иди сюда, возьмешь руль.

Алена снова вскочила в рубку.

— Держи этот курс, — продолжал Фрост, — и включи радио на прием. Если что, зови меня. А я пойду немного постреляю по летящим целям.

— Мы не успеем пройти эту морскую милю, — снова расплакалась Алена. — Они нас…

— Да заткнешься ты сегодня или нет? — взвыл Фрост и, не дожидаясь ответа, поспешил на палубу.

Он чувствовал страшную слабость, ноги уже почти не держали его. Капитан сел, прислонившись спиной к наружной стене рубки, и поднял АКМ к плечу. Прицелился.

Вертолет словно стервятник кружил над катером; его прожекторы освещали море. Рев моторов преследователей становился громче с каждой минутой. Фрост нажал на спуск. Первая очередь прошла мимо.

— Я вижу перископ! — раздался громкий голос Алены. — Нет, это башня субмарины!

Фрост приподнялся и выглянул через борт. И тоже увидел. Он отложил автомат и двинулся к рубке. На пороге капитан услышал, как захрипело радио:

— Эмигрант, вы в нейтральных водах. Прекратить стрельбу. Все в порядке. Прием.

Вертолет на несколько секунд завис в воздухе, а потом начал разворачиваться. Фрост почувствовал горячее желание упасть на колени и вознести молитву Господу.

Закончилось… все закончилось. Они в безопасности. Кто бы мог подумать, что они сделают это?

Пограничные катера тоже начали разворачиваться. Стрельба прекратилась. Над морем повисла тишина.

Башня подлодки все выше поднималась над водой.

— Капитан Фрост! — послышался голос, усиленный громкоговорителем. — Выключите двигатель.

Это был не Майк О’Хара. Капитан повернулся к женщине.

— Выключи мотор. Сейчас будем швартоваться.

Рев двигателя заглох, и катер медленно дрейфовал к громаде субмарины. И вот, наконец, вновь раздался голос — громкоговоритель уже не требовался:

— С вами все в порядке, капитан?

Фрост поднял голову и увидел мужчину в мундире морского офицера ВМС США. Да мундир был и ни к чему — на лице этого парня было ясно написано, что он глубоко почитает родной дом, яблочный пирог и бейсбол — главные ценности американцев. Мужчина широко улыбался.

Фрост почувствовал как его губы тоже растягиваются в улыбке, но в этот момент его голова резко закружилась. Капитан ухватился за поручень и с трудом перелез на палубу ядерной подводной лодки. Его подхватили чьи-то сильные руки.