Сибирская эпопея

В конце XVI века надежды пройти наконец по северо-восточному пути стали таять. Московская компания профинансировала еще две экспедиции – 1607 и 1608 года, которые возглавлял знаменитый мореплаватель Генри Гудзон (Hudson), но потом решила отказаться от дальнейших попыток. Голландцы Ван Керкховен (1609), Джан Мэй и Корнелиус Босман (1625) также потерпели поражение. Несмотря на собранные сведения и очень точные указания русских промышленников, которые умело лавировали между льдинами, европейским путешественникам не удается добиться цели. Иностранцы, которые остались в России и поселились в «немецких» слободах Москвы и Астрахани, полагали, что этот вопрос закрыт. В 1608 году голландский купец Исаак Масса писал: ««Я прекрасно знаю и могу это доказать, что этот северный путь закрыт и что все желающие его открыть претерпят неудачу в своих попытках».¹³⁶ Исаак Масса жил в Москве и говорил по-русски. Его информативные записки о принявшей его стране позволяют видеть в нем главного иностранного эксперта по русским делам. Он действительно был первым из вереницы ярких граждан Нидерландов в России. Достаточно назвать, например, Николаса Витсена, будущего бургомистра Амстердама и активного сторонника сотрудничества обеих стран, или Андриеса Виниуса[10], видную фигуру при русском царе. Эмигранты, прочно осевшие на новой родине, советуют европейцам сконцентрировать усилия на контактах с Русью и на покупке пушнины. Они рассказывали, что жители Оби и Мангазеи добывают множество соболей, чернобурых лисиц и песцов самых невероятных раскрасок.

У торговых держав Европы есть и другие причины отказаться от поисков северо-восточного пути. Голландия, сильная и процветающая, укрепилась на мысе Доброй Надежды, и ее корабли плывут к Ост-Индии (современная Индонезия), чему Португалия уже никак не может помешать. Кроме того, англичане активны у африканских берегов и в Северной Америке, они ищут проход к Китаю, но уже северо-западный, в обход Канады. После неудачи в Московии Генри Гудзон целиком отдается этим поискам, унесшим в конце концов его жизнь. Однако, несмотря на падение интереса к мифическому пути в Китай, Мангазея и Обь, загадочная Сибирь с ее недоступными богатствами по-прежнему тревожат воображение. Спрос на меха только растет, и купцам не терпится заполучить побольше этого товара непосредственно на родине «мягкой рухляди», о существовании которой они узнали от европейских мореплавателей и их русских информаторов. Русские, не имевшие в своем распоряжении торгового флота, полностью зависели от западных партнеров, которые и продавали лучшие товары Московии на самых крупных ярмарках. Когда крупные русские торговые дома доставили сухопутным путем через Хойештрассе в Голландию меха, чтобы самостоятельно их продать, то местные торговые корпорации не позволили им этого сделать. В 1567 году корабль, принадлежавший Московской компании, привез русских купцов в Англию. Их представили королеве Елизавете I, но в беспошлинной торговле отказали, а они очень надеялись на эту привилегию, ведь русский царь дал ее англичанам.¹³⁷ Но без собственных кораблей русские купцы бессильны. Они связаны по рукам и ногам и никак не могут быть конкурентами. Европейцы же, пользуясь своим преимуществом на море, стараются еще больше усилить свои позиции. Осенью 1583 года сэр Джером Боус (Еремей Баус), посланник королевы Елизаветы I, получил аудиенцию у Ивана Грозного. Видя успех голландцев, он просит царя, чтобы тот предоставил англичанам монополию на вход в порты северной Руси. Английский посланник известен своим вспыльчивым нравом. Он считает себя вправе требовать для англичан возможности торговать на востоке, в устьях Печоры и Мезени, где промышляют охотники, а также на Оби – в том случае, если мореплавателям удастся туда попасть. Иван Грозный болен, ему осталось жить несколько месяцев, однако наглое требование гостя ему очень не понравилось и наделало переполоха в Сибирском приказе. Царь заметил, что «Печора, да Изленди, да река Обь… те места в нашей отчине очень далеки от тех мест, которых могут достичь английские купцы. И, как сообщают свидетели, добавил с разоружающей откровенностью: «в тех местах ведутца соболя да кречеты; и только такие дорогие товары, соболя и кречеты, пойдут в Английскую же землю, и нашему государству как бес того быти?»¹³⁸