Сибирская любовь

Быт здешний меня вполне устраивает, но я, ты знаешь, в этом смысле совершенно непритязательна. Некоторые вещи удивительны. Например, несмотря на лютые морозы (в некоторые зимы доходит до пятидесяти градусов ниже нуля), в домах нет двойных рам, отчего на всех окнах жуткие наледи, и мир за окном из комнаты практически не угадывается, можно различить лишь свет от тьмы. Ни богатые, ни бедные почти не едят ржаного хлеба, из пшеничной муки пекут много пирогов с разными начинками и часто подают пельмени – завернутые в тесто кусочки говяжьего фарша. Едят их непременно с уксусом. Забавна походка сибиряков. Все, даже самые невеликие люди (например, вполне миниатюрная Любочка) ходят тяжело, плотно ставя стопу, бегают с ужасным топотом. На мою, весьма неизящную по петербургским меркам, манеру все смотрят с удивлением. «Барышня ходит, словно лебедушка плывет!» – слышала, говорили промеж собой кухарка с горничной. Еще из внешности сибиряков обращают внимание носы. Размер их колеблется от внушительной картофелины до матерого баклажана. Оттенки тоже самые разнообразные. Причем, чем больше чин, тем больше и нос. Мельком видела нос губернского пристава – это что-то необыкновенное… С интересом думаю о носе Ивана Парфеновича…(Мое собственное наблюдение! – К. М. – В Томске, еще в советское время, я по делам добралась до заместителя главного городского начальника (забыла, как они в советское время назывались). Так вот уже на пороге несколько секунд молчала, потрясенная. Что он подумал – не знаю. Местные женщины сказали, что им удобно, у них для замужества двойная примета: чем больше нос – 1) дальше пойдет по служебной лестнице 2) крупнее собственно мужское достоинство.)