Сибирская жуть-5. Тайга слезам не верит

Да, очень кислыми были мысли у Владимира Николаевича. Такими мрачными, что только из-за въевшегося в кости обыкновения врать самому себе объяснял Владимир Николаевич свое движение в гараж необходимостью еще раз подтянуть гайки на днище старенького «москвича». Можно подумать, что не знал Владимир Николаевич, кого встретит он, проходя мимо нитки гаражей! И чья щербатая физиономия просунется в его гараж, не успеет он переступить порога! Потому что гаражный кооператив «Красный одуванчик» давным-давно превратился, как и большинство гаражных кооперативов, в своего рода мужской клуб. Действительно, что может быть лучше и удобнее, чем гараж, для встреч в тесной мужской компании? Когда-то у первобытных племен был такой «мужской дом», в который не могла войти ни одна женщина. Современные мужики могут только вздыхать от такой идиллии — чтобы всякую, нарушившую табу, тут же можно было съесть! То есть, самым назидательным образом, использовать в роли закуски! Но с другой стороны, женщины в гаражах как-то не очень и бывают, хотя их там обычно не едят. Тут — чисто мужской мир, который можно называть уж так, как хочется. Можно — тупым и грязным, а можно, с тем же успехом — и прекрасным, мудрым и разумным. Смотря на что смотреть, чего хотеть.

Неофициальный клуб «Колесо» стал классическим местом для множества пьянок разного масштаба, разного типа: и веселых, и мрачных, и буйных, и скучно-обязательных… Для всяких. И конечно же, не мог этого не знать слабовольный, но опытный Владимир Николаевич Стекляшкин.

И тем паче не мог он не знать, что именно стоит и что лежит у него в ящике верстака… И к тому времени, как померк свет в гараже, как втиснулась в щель щербатая харя Васи Редисюка (отчества его никто не помнил, и он сам в том числе), глаза Владимира Николаевича уже сильно увлажнились… Нет, пока что не от жалости к себе. Пока что от жемчужной влаги, заначенной им с неделю назад и теперь заеденной половинкой плавленого сырка.

— Песец на мой старый лысый череп! Кого я вижу! — обрадовался Вася Редисюк. И Владимир Николаевич тяжко, утробно вздохнул. Потому что до этого дело еще могло окончиться злополучным полстаканом. Но не теперь, когда Редисюк уже обнаружил Стекляшкина… И не в том дело, что так уж не мог Стекляшкин не поддаться Редисюку, так уж был против него беспомощен. Дело в том, что за пятнадцать лет существования кооператива Редисюк не ошибся ни разу. С неимоверной ловкостью появлялся он там, где непременно должна была состояться пьянка, и где ему должно было достаться. Никто никогда не видел, чтобы Редисюк сам бы купил и налил. Никто никогда не видел, чтобы Редисюк покупал закуску или похмелял пивом уставших. Он только появлялся в нужный момент, сводил людей, необходимых друг другу, и иногда — организовывал. Ну, и оказывался в нужный момент в нужном месте, безошибочно подставлял стакан под льющуюся жидкость.

Так гриф-падалеед вовсе не вызывает смерть животного. Но если в небе появились грифы — кто-то умер. Грифы не способны ошибаться. И Стекляшкин принял как судьбу и появление еще одного человека, тоже со стершимся напрочь отчеством, классическим именем Иван, фамилией Ванеев и кличкой «Пута». Пута уже был навеселе и завел туманный разговор, что вот для кого как, а для него самое главное — это товарищи. Не понимать, к чему ведется разговор, Стекляшкин опять же не мог, и только одним можно объяснить его попытки делать вид, будто Путе нужна вовсе не водка, а домкрат, это — патологическое безволие.

Но появилась, конечно же, водка, а домкрат так и остался, где ему и надо быть — под верстаком. Пута разливал в стаканы, сосредоточенно-нахмуренный Редисюк резал на досочке закуску. Стекляшкин длинно вздыхал, отдаваясь течению волн. Начиналась мрачная, депрессивная пьянка.

Раза два ходили за добавкой. Заглянул Саша Демидов — сосед по гаражу, недавно сбежавший от жены и поселившийся в гараже. Сказал «гм…», исчез, снова появился с несколькими емкостями портвейна. Портвейн под веселым номером «666» пили радостно, хвалили Сашку.

Мрачен был только Стекляшкин. Мрачен от размышлений о том, какой он несчастный. Мрачен от того, что предвидел скорую расплату.

Всякий, участвовавший хоть раз в такой беседе в клубе «Колесо» или каком-нибудь другом мужском клубе (их очень много разновидностей), знает — ведущиеся здесь беседы потрясают величием духа и необъятностью поднимаемых проблем.

Здесь тоже было высказано очень много сильных, глубоких мыслей, предложено много нетривиальных решений, озвучено много замечательных, смелых идей — от способов бороться с пьянством и алкоголизмом до судьбы лохнесского чудовища и от судьбы соседа, которого лупит жена, до путей вывода России из экономического, экологического и политического тупика.

Любой многоопытный человек без малейшего труда сможет представить себе внутренности этого гаража.