Сибирская жуть-5. Тайга слезам не верит

— Я знаю, где этот клад… Они не смогли найти клад, потому что я им не сказала… Вернее, сказала неправильно. Так что вопросы возникают.

— Маме?! Матери неправильно сказала?! — в некоторых отношениях Латов был такой же тупой, как Маралов.

Ирине только и оставалось, что длинно и влажно вздохнуть, лицемерно отвести глаза. Ну что поделать, если взрослый дяденька не понимает простых вещей… Вроде бы Валера Латов был очень опытный дяденька. И с проститутками Валера спал, потом гонорею лечил, вылечить не мог полгода, потому что снова понесло по блядям, и подцепил он гонорею второй раз. И табуреткой, и ножом отстаивал право спать с женщиной в каком-то низкопробном кабаке. И на женщине он женился, у которой перед венцом приходилось еще спрашивать, как зовут. В общем, знал дяденька кучу всего, о чем Ирина, можно сказать, не имела никакого представления, да и по сей день не имеет (и правильно делает, что не имеет, между прочим). Но что поделать, если такой взрослый, опытный дяденька тоже понятия не имеет кое о чем. Например о том, что мама может взять и спереть клад у дочки. Мама. Мамочка. Мамуля. Вот скажем, Иркина мама взяла и преспокойно сперла клад, и ничего тут уже не поделаешь. А дяденька вот смотрит ненормальными глазами, и никак не в силах понять, поверить, что так оно все и есть, что присвоила клад, и весь сказ…

— Да, маме… Валерий Константинович, я могу вам рассказать эту историю, только это будет уже в третий раз… Дмитрий Сергеевич ее уже знает, он нас даже увозил… В общем, мы с Пашей хотели выйти туда, где клад. А там уже мама с папой и с ее… в общем, с одним другом мамы. И мы сбежали.

— Сбежали от места, где клад, чтобы не идти туда, где твоя мама с папой и с другом?

Теперь Валера Латов начал проявлять понятливость и был вознагражден улыбкой Иры.

— Да… Они же клад украли. Дед его мне завещал.

— А где, говоришь, клад закопан?

Ирина откровенно колебалась.

— Михал Андреич, вы…

— Ира, ты как хочешь. Клад твой. Но с Валерием Константиновичем я советую быть откровенным.

— А вы поможете достать клад?

— Я готов, но… — Михалыч откровенно колебался, — но вертолет — не мой, и казаки подчиняются не мне. И все, что мне обещали, вас отыскали — уже сделано. Спрашивай вот у него.

— Валерий Константинович, поможете? Если найдем клад — вам половина.

— Валера… э-ээ… ты как?

— От того, что вертолет налетает часа на два больше, ничего страшного не произойдет.

— Тогда… Давай карту посмотрим?

— А вот она.

И мужчины нагнулись над картой.

— Ну, и где это, Ира? Примерно?

— Я вам покажу почти точно… Дмитрий Сергеевич вам покажет точно без «почти»…

— Володя… — тихо позвал Латов.

Вертолетчик вынул пальцы из банки с тушенкой, аккуратно облизал, бесшумно подошел, в одних носках.

— За сколько долетим… вот сюда?

— За час. Это со взлетом и с посадкой.

— Та-ак… Двадцать человек поднимем?

— Конечно, поднимем. Мне бы, конечно, бензину…

— Будет тебе бензин. Все, иди. А вот с тобой, Ирина… Ладно, завтра полетели мы за твоим кладом. Но давай уж так — возьмем с собой и всех остальных. И маму, и папу, и этого самого… маминого друга. Между прочим, это в твоих интересах. Я хочу, чтобы все видели — тебе и правда завещали клад, и что именно ты знаешь, как его найти.

ГЛАВА 31 Клад

22 августа 1999 года

На вертолете Латова до Красных скал был всего-то час летного времени. Строго говоря, летели даже немного меньше, но пришлось долго кружить над самым местом: сесть в горах совсем непросто, потому что ровных площадок очень мало, и они совсем не так уж и пригодны для посадки. Стоял пронзительно-яркий, удивительный день, похожий на переводную картинку, и уже в девять часов утра скалы просто плавились от жара.

Вертолет упал вниз, накренился, и у всех засосало под ложечкой.

— Красивые места… — задумчиво сказал Валера Латов.

— Хочешь, искупаемся? — легкомысленно спросил Михалыч.

— Отличная должна быть охота, особенно на марала… — голос Маралова прервался на самой мечтательной ноте.

— Тут медведи водятся? — тревожно вопросил Фрол Филиппович. Каждый сказал что-то совершенно в своем духе.

Вертолет вертикально спускался, в ноги сильно толкнуло снизу, и двигатель, взревев, вдруг замолчал. Только свистели лопасти, все не могли остановиться, да полз в кабину одуряющий, душный запах разогретых солнышком высоких трав.

— Ну и откуда столько ям? — от души удивился Латов, не успев подняться на террасу. — Неужто вы не знаете, где он точно расположен, этот клад?

— Знаем… — вздохнула Ревмира. — Клад расположен в десяти кубических саженях от источника — то ли на северо-запад, то ли на северо-восток.

— Но тогда все равно — зачем столько ям? Отсчитайте себе и копайте, где нужно…

Недоумение Маралова было как будто вполне искренне. А искорку иронии невнимательный человек вполне мог бы и не заметить.

— Подождите, подождите… — возникли вопросы у Михалыча тоже сразу. — А почему вы тут копали? Именно в этом месте? А почему не на полметра дальше? Или ближе?

— Потому что применялись печатные сажени… — завел Хипоня всю тут же древнюю бодягу, — а казенная сажень составляет…