Сибирские полки на германском фронте в годы Первой Мировой войны

На пути к д. Станиславовка командиром полка полковником Смирновым была получена записка за подписью генерал-майора Котикова как начальника корпусного резерва (от 14 августа, 10 часов 25 минут утра, № 261) следующего содержания: «Приказываю Вам с получением сего выдвинуть один батальон вверенного Вам полка к д. Стаскунишки для своевременной поддержки рот 16 Финляндского полка, занимающих перешейки между озерами Олсоки, Весы и Заилги на линию д. Глиты, Поузоранцы – Подумбля. Другой батальон со 2-й батареей 8 ССАБ направить к Ак Скерсабала (на восточной оконечности озера Морги) к высоте 79,3 и лесу севернее ее. Батарее занять позицию у озера З. Гай. Батальон и батарея назначаются также для поддержки финляндцев на указанных перешейках и в случае отхода их, для занятия позиции совместно с батальоном у Стаскунишки против указанных перешейков с целью не допустить противника на юг во фланги и тыл нашему корпусу.

Исполнение, согласно этой записке, заключалось в следующем:

1. 2 батальон с 2 пулеметами и батареей, под общей командой подполковника Лачинова, был направлен к высоте 79,3, где ему было приказано остановиться, произвести рекогносцировку для выбора позиции для батареи в районе З. Гай, войти в связь с командиром 16 Финляндского стрелкового полка, поддержать этот полк на его позиции, в случае же оставления этим полком своей позиции, занять таковую: от озера Олсаки, через ф. Сейманы до дороги из д. Подворанцы на ф. Сальники исключительно.

2. 1 батальон и 2 пулемета были направлены к д. Стаскунишки с приказом немедленно войти в связь с командиром 16 Финляндского полка, поддержать этот полк на его позиции, в случае же оставления им своей позиции, занять таковую: от дороги из д. Подворанцы на д. Салкиники включительно, по выс. 82, 5 до восточного берега озера Заилги.

С наступлением темноты оба батальона должны были приступить к укреплению указанной позиции, причем общим начальником, на случай занятия этой позиции, назначался подполковник Цвиметидзе – это решение было передано по телефону генералу Котикову, который, в свою очередь, передал его командиру корпуса. Отмены или изменения его не последовало.

Только что батальоны с приданными им пулеметами и батареей направились в указанные им районы, как от генерала Котикова была получена записка (14 августа в 1 час 30 минут, № 266) следующего содержания: «Командир корпуса Ваш полк подчинил мне и теперь приказал явиться Вам или Вашему заместителю для разъяснения как занять данные позиции для выполнения данной задачи 29 полком. Причем опять подтверждаю, что два батальона и 2-я батарея посылаются для подкрепления 16 Финляндского полка и если нужно, то влить в него эти батальоны. О занятии указанной позиции в предписании за № 261 незамедлительно донести, а потом представить и схему. Со мною надлежит связаться телефоном. Подтверждаю, что корпусный командир, возлагая на 29 полк эту задачу, приказал не допустить прорыва противника на перешейках, занимаемых 16 Финляндским стрелковым полком. Остальные два батальона держать в резерве за своими первыми двумя батальонами и батареей».

Выполнение задачи по запискам за №№ 261, 262 не только затруднялось, но являлось прямо невыполнимым: ясно, что для выполнения поставленной задачи необходимо было назначение общего начальника боевого участка, который мог бы, по мере необходимости, требовать и направлять в необходимые пункты позиции 16 Финляндского полка части 29 полка; при том же положении, которое создалось двоевластием, когда командир 29 полка являлся опекуном позиции 16 Финляндского полка, что сознавалось командиром последнего и офицерами, почему и явилось сразу недружелюбие, подозрительность, которые выразились, например, в том, что ночью не было сообщено, несмотря на просьбу, точное расписание на позиции этого полка. Знать же при таком положении в любое время, особенно ночью, что происходит на фронте 16 полка представлялось невозможным, а, следовательно, невозможно было и оказать своевременную разумную ему поддержку.

Учитывая это затруднение командиром полка полковником Смирновым был возбужден этот вопрос при личном свидании с генералом Котиковым, но никакого изменения не получил, а напротив, было указано, что так задача поставлена командиром корпуса. С болью в сердце пришлось приступить к выполнению задачи при указанных ненормальных условиях: избрав место для штаба полка в д. Стар. Млынь, полковник Смирнов приказал в исполнение распоряжения генерала Котикова, 3 и 4 батальонам и 4 пулеметам направиться к д. Стаскунишки, сам отправился ко 2 батальону для личной рекогносцировки избранной позиции.