Сибирские полки на германском фронте в годы Первой Мировой войны

Большинство нижних чинов в полку были призваны из сибирских губерний, но были стрелки и из европейской части России: Прибалтики, Малороссии, Поволжья. В списках нижних чинов встречаются представители всех вероисповеданий империи. Второе место после православных составляли мусульмане. Служили и стрелки иудейского вероисповедания, причем командование целенаправленно стремилось, чтобы во всех полках дивизии их было примерно одинаковое количество. Так в 1913 г. из стоявшего в Канске 32-го Сибирского стрелкового полка для уравнения в 29-й полк были переведены 22 стрелка иудейского вероисповедания, в 30-й полк – 3 стрелка[31].

Современный историк указывает, что перед мировой войной русские офицеры стремились служить в сибирских полках: «…до и после Русско-японской войны молодые офицеры стремились попасть в Сибирь. «До» – потому что «на Дальнем Востоке пахло порохом», «после» – потому что «сибирские полки, прославившиеся в недавно законченной войне, были покрыты ореолом военной славы, и попасть в них было лестно»[32]. В подтверждение стоит привести слова из корреспонденции офицера родственного ачинцам полка – 30-го Сибирского стрелкового, что стоял в Красноярске, Евгения Федоровича Августуса[33]. Условия службы у Августуса лишь немногим отличались от службы в Ачинске.

«Конечно, в наших гарнизонах нет опер, балетов, скетинг-ринков, журналы и книги мы получаем с опозданием на месяц, иногда и больше, за пересылку брюк-галифе из Лодзи с нас взимают двойной тариф, пятилетка нам доставляет больше огорчений, чем радости. Но все это такие мелочи жизни, которые отходят на второй план, совершенно сглаживаются и забываются. Какой простор, какое приволье в Сибири для офицера, любящего военное дело. Имеют ли в России понятия о походах, разведках или полевых поездках за тысячи верст по диким гольцам горных хребтов, по непроходимой тайге, где бродят лишь медведь и сохатый, по бесконечным степям, где одиноко возвышаются курганы предков Тамерлана и Батыя. В каждой части можно найти офицеров, любителей охоты и спорта в самом широком смысле слова. Команды разведчиков в полках соперничают между собой в лихости и выносливости, как в снежных сугробах Туруханского края, так и в безводных пустынях Монголии»[34].

В качестве примеров зачисления в полк офицеров из Европейской России можно привести перевод в начале 1906 г. из 54-го Минского пехотного полка штабс-капитана Туманова, 35-го Брянского пехотного полка подпоручиков Богуславского и Кирротара. Еще один подпоручик Богуславский был переведен из 258-го пехотного Сухумского резервного полка.

Были выходцы и из казачьих частей. В октябре 1906 г. в полк был переведен 9-го Кубанского пластунского батальона подъесаул Константин Блохин с переименованием в штабс-капитаны. В полк зачислялись юнкера большинства военных училищ, в которых обучались будущие пехотные офицеры.

В частности из Алексеевского военного училища вышли в полк подпоручики Казанцев, Лампсаков, Моженов, Ушверидзе; Киевского – подпоручики Харламов, князь Тусиев, Сапежков; Александровского – подпоручики Кахиани, Дорохин, Владимиров, Мальсагов; Виленского – подпоручик Мехнецов; Одесского – подпоручик Сувид, Кириков; Чугуевского – подпоручики Потеенко, Ведерников; Тифлисского – подпоручик Терентьев, Силецкий; Иркутского – подпоручики Кашперов, Лебедев, Кириатский, Дурасевич, Тагунов, Емуранов, Голиков; Павловского – подпоручики Подерня, Воронцов-Вельяминов, Кичеев; Владимирского – подпоручик Сердаковский, Кусков.

Довольно широко была распространена ротация офицеров среди полков дивизии. Так в полк переведен поручик Хальзев из 30-го Восточно-Сибирского полка (апрель 1906 г.). Также из 30-го полка был переведен подпоручик Писарев (1909 г.). Капитан Лачинов из 29-го полка был переведен в 32-й Сибирский стрелковый полк с производством в подполковники (1913 г.), затем переведен обратно (1914 г.). В 32-й полк был переведен и штабс-капитан Богуславский Дмитрий Георгиевич (1909 г.), в 31-й полк переведен его однофамилец поручик Богуславский Александр Иванович (1910 г.). Из 30-го полка переведен в 29-й полк полковник Мартынов (1910 г.).

10 декабря 1908 г. командир полка Станкевич был произведен в генерал-майоры с последующим увольнением по болезни. Новым комполка стал Камберг Александр Иванович. Он прокомандовал полком более пяти лет, 13 февраля 1914 г. был уволен со службы в отставку с производством в чин генерал-майора (с началом мировой войны возвращен на службу). 25 февраля 1914 г. командиром полка был назначен 1-го Туркестанского стрелкового полка полковник Смирнов Сергей Васильевич. Интересно, что сослуживцем Смирнова по туркестанскому полку был будущий маршал Советского Союза Шапошников, который в своих мемуарах вспоминал однополчанина. «…Смирнов, высокий красивый мужчина с большой окладистой бородой… Умный, выдержанный и высоко порядочный человек, он пользовался большим авторитетом в офицерской среде и был почти бессменным выборным председателем суда общества офицеров»[35].