Сибирский беглец

Пилоту удалось сохранить курсовую устойчивость, но машину отнесло от места предполагаемой посадки: под стальным животом снова поплыли деревья.

– Лазаренко, возвращайся, сядь, где нужно! – раздраженно выкрикнул Войцеховский.

– Не могу, товарищ майор! – отозвался пилот. – Нас уже отнесло, с этими потоками лучше не шутить! Сядем здесь, верстой южнее, какая вам разница?

Как показали дальнейшие события, это было наиболее оптимальное решение. За деревьями показалась обширная поляна, практически поле. Машина села криво, заскрипели шасси. Но ничего ужасного не стряслось. Пассажиры облегченно переводили дыхание – какая только ерунда не приходит в голову… Пилот заглушил двигатель, ведущий винт продолжал по инерции вращаться.

– Пошли, болезные! – прорычал Войцеховский. – Рассы́паться по полю и всем к северной опушке! В лес не входить, рассредоточиться на поляне! Ракитин, мне за вас командовать? Действуйте, потом политинформацию проведете…

Солдаты посмеивались, покидая салон. Молодые еще пацаны, необстрелянные, все происходящее казалось игрой, отвлечением от повседневной солдатской рутины.

Олег уже свыкался с новой ролью, самостоятельно спрыгнул на землю.

– Я их вижу! – вдруг ахнул глазастый Худяков.

Новость была из разряда «нарочно не придумаешь». Побледневший лейтенант показывал пальцем – совершенно в обратную сторону! Люди оторопели. Олег ошарашенно завертел головой. Вот так номер. Зэки, подгоняемые страхом оказаться в кольце, совершили беспримерный марш-бросок, такого рывка от них не ожидали! Несколько человек пересекли поляну и убегали в лес – в южной части открытой местности.

«Вот была бы забава, – мелькнула мысль, – ихxждут, а они давно ушли»…

– Вениамин, ты молодец…

– Так это самое… – Молодой лейтенант улыбнулся. – Рад стараться. В смысле, служу Советскому Союзу…

– Дмитрий Сергеевич, уснули?! – рявкнул Олег в лицо задумавшемуся Войцеховскому.

Это был не менее впечатляющий забег! Выкрикивал команды Войцеховский, дублировал приказы замполит Ракитин. Оба отстали от своих солдат, – а те неслись, как гончие псы, подгоняемые окриками в спину!

Дюжина военных рассыпалась по полю, вязли в высокой траве. Строй сломался, каждый бежал сам по себе. Олег не отставал, бешено колотилось сердце. Оружия не было, да и черт с ним, когда вокруг столько дружественных штыков! Озирался Худяков – не отстает ли «шеф».

Понятия, в принципе, хватало – чем ближе подбегали к лесу, тем реже поднимались в полный рост. Покрикивал мелкий сержант – ростом метр с кепкой, но обладающий зычным командирским голосом: двигаться группами, короткими перебежками, головы не поднимать!

Автомат из леса загрохотал, когда очередная группа пробегала ровное пространство. Били веером, особо не целясь, надеясь, что хоть какая-то пуля найдет цель. «Из одного ствола бьют», – отметилось в голове.

Повалился, как подкошенный, Вениамин – но нет, живой, откатился за кочку, прикрыл затылок. Олег завалился как-то неловко, ударился локтем. Вспомнилось нетленное: «Вспышка справа!» – и все подразделение валится разом пятками к ядерному взрыву. Головой нельзя, в ней мозги…

Разлетались солдаты, катился поленом и забористо матерился мелкий сержант. Орал подставившийся военнослужащий с погонами ефрейтора, зажимал простреленное бедро. Пуля все же нашла своего героя.

– Марченко, какого хрена?! – заорал сержант, – Ты там живой вообще?

– Живой… – хрипел пострадавший. – Мамочка, больно-то как… Пацаны, неужто не отомстите за меня?

Особого приглашения не требовалось. Огонь открыли по команде сержанта – офицеры на «задворках» временно тормозили. Били по лесу вразнобой, не жалея патронов. От этой бешеной какофонии заложило уши. О чем-то кричал майор Войцеховский, но его не слышали. Жизнь – дороже.

Из леса дали еще пару очередей, потом замолкли. Пули крошили листву, летели ветки. Солдаты перезаряжали, снова открывали огонь. Отделение рассыпалось по высокой траве, лежало пластом. Кто-то рискнул, приподнялся на колено. Юркий боец, извиваясь, подполз к подстреленному Марченко, стал вытаскивать у него из штанов ремень, чтобы наложить жгут. Раненый закатывал глаза.

Стрельба оборвалась, стало подозрительно тихо. Осторожно приподнимались головы. Хлопал глазами лежащий на боку Худяков. Олег подполз к раненому. Кровотечение остановили, пострадавший тяжело дышал. Подбежал, пригнувшись, Войцеховский, пристроился в борозде и злобно уставился на подбитого бойца. Неприятности сыпались на руководство части и колонии, как из рога изобилия.

– Разреши, боец? – Олег потянулся за автоматом, который валялся без хозяина. – Не возражаете, Дмитрий Сергеевич? Верну в целости и сохранности.

– Да берите, – отмахнулся майор, – вам попробуй возразить. Вернуть потом не забудьте. Подсумок с магазинами тоже забирайте – Марченко он уже ни к чему.

– Товарищ майор, так я еще не умер… – жалобно простонал боец.