Сибирский Ковчег

Обучение в их «школе» происходило в течение полутора лет. Именно поэтому Надежда утверждает, что обучавшихся много — она видела их. Землян разбили на постоянные группы по четыре человека плюс один их куратор, ответственный за успеваемость. Обучение шло в виде ролевых игр или наподобие компьютерных игровых ситуаций. Задача Надежды Тепловой — работа с населением: разъяснение ситуации, объединение, организация совместных действий и т. д. А кому-то доверяли работу с техникой, с незнакомыми технологиями. Одного парня она знала в реальности, он стал неплохим компьютерщиком.

Обучение происходило, когда ложились спать. Спускаешься по короткой трубе и оказываешься в незнакомом месте: в городе, в лесу, на берегу моря, в помещении, на улице и т. д., иногда не на Земле.

Суть игры: нужно оглядеться и — выживать! Точнее, приспосабливаться к новой жизни и новой реальности. Это могла быть эпоха Октябрьской революции или Великой Отечественной войны. Средневековье или города будущего, исторические и реально существовавшие ситуации в разных странах. Где-то рядом обязательно должна была находиться группа поддержки — ещё три постоянных партнёра, ребята-сверстники. У каждого игрока своя легенда и заданная цель. Общая задача группы: выявить друг друга в окружающем хаосе и создать общую стратегию действий. Чаще всего они участвовали в спасении самих себя или других людей в каких-то чрезвычайных обстоятельствах.

«Играть было безумно интересно! — писала Надежда. — Безумно! Всё действие происходило, наверное, часа за два, иногда меньше, но весь день потом ходишь под впечатлением, вырабатываешь план возможных ходов, прокручиваешь в голове сценарии развития. Одна сюжетная игра длилась от двух до пяти недель. Когда обучение закончилось (мне было около 17 лет), я испытала затяжной стресс. Мне не хватало адреналина. Время, проведённое в колледже, стало лучшим в моей жизни.

Какие были темы игр? Чаще связанные именно с войнами, сражениями, спасением. Если в игре мы допускали ошибки, нас возвращали в начало действия, и эпизод повторялся, пока мы не находили верного решения. По окончании этих, с позволения сказать, курсов всем участникам скорректировали память. Её попросту блокировали, и в голове мало что осталось. Я не имею представления, почему избежала этой участи… Я ревела, когда всё подошло к концу. Меня утешили: «Вы встретитесь в реальности. Твоя группа соберётся в одном месте, в один день и час, и вы узнаете друг друга».

Так и случилось. Этот факт — что мы встретились в один день и час, хотя осознали это спустя некоторое время — убедило меня в том, что вышеупомянутый колледж не плод моей фантазии. Мы узнали друг друга, выделили из толпы. Это было на вступительных экзаменах в институт. Один из тех ребят позже стал моим мужем, но его память всё же сильно заблокирована. Он верит в то, что я ему рассказываю, но сам помнит очень смутно».

Настала пора моих вопросов и сомнений… Что это — фантазии не реализовавшей себя в писательстве девушки? Обыкновенный розыгрыш? Попытка проверить уфолога на сюжете какого-нибудь зарубежного фантастического рассказа? Всё это могло иметь место, но интуиция подсказывала — здесь, скорее всего, реальность. Невероятная, непознанная, недоказуемая, но реальность.

Позже, когда Надежда сообщила свой телефон и дала согласие встретиться, я выехал в город близ северной столицы.

Вопросов было много, и я включил диктофон, без которого немыслимо было бы вести подобную беседу. Надежда понимающе кивнула.

— Откуда у вас уверенность, что вас, обучающихся, было много на планете? — начал я по составленному заранее списку.

— Я действительно встречала там множество землян, почти все — мои ровесники: 15–16 лет, но я общалась именно со своими сверстниками. Нередко создавались игровые ситуации, когда нам меняли и возраст, и облик, и даже пол. Например, я несколько раз была в образе мужчины. У каждой группы был куратор. Из этих…

— Из каких — этих?

Надежда выразительно посмотрела на меня, явно не желая называть своих кураторов пришельцами. Я догадался, что, вероятно, разговор у нас тоже не тет-а-тет, а с невидимыми свидетелями.

— Как выглядел куратор? Он тоже мог быть мужчиной, женщиной?

— Как угодно. Совершенно стандартная внешность. Одежда обычная: водолазка, джинсы, если женщина — платье или брючный костюм… Возраст — от 25 до 30 лет, не больше.

— Почему вы относите их к инопланетянам?

— Они сами нам говорили. Правда, они говорили, что не входят в КОН — коалиционный отряд наблюдателей, но свою программу с нами они выполняют по согласованию с ним.

— А как вы лично определяете своё состояние? Вы в ментальном слое или в астральном?