Сибирский спрут

Теперь предстояло решить, что делать с неожиданным сюрпризом, нежданно-негаданно свалившимся мне на голову в виде незнакомой женщины, в которую стреляют из глубины моего собственного двора! Я повернулся. Незнакомка не спала, она смотрела на меня и даже улыбалась.

– Я вам, кажется, помешала, да? – спросила она.

– Нет… То есть немного.

– Извините. Но я вас ждала почти два часа.

– На таком морозе? – изумился я.

– Да.

– И как же вы не замерзли?

Она пожала плечами:

– А что было делать? Я в Москве никого не знаю, кроме Александра Борисовича.

Так вот кому я обязан этим «подарком»!

– Турецкого?

– Да. Я как приехала, сразу позвонила ему. А он направил меня к вам. Телефон не отвечал, и я решила отправиться прямо на квартиру.

– Ясно…

На самом деле мне пока еще не было ясно ровным счетом ничего. Разве что одно – просто так, без серьезной причины мой старший друг и учитель, Александр Борисович Турецкий, старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры, не станет кого-то направлять ко мне. А судя по тому, что в женщину к тому же еще и стреляли, дело действительно серьезное.

– Как ваша нога?

– Болит. Но кровь, кажется, не идет.

– Все равно вам нужно срочно к врачу.

– В такое время?

– Конечно. Поедем в ближайшую больницу.

– Нет! – вскрикнула она. – Не надо в больницу.

– Почему это? Милицию – я еще могу понять, но почему нельзя в больницу?

– Они могут меня выследить.

– Не волнуйтесь. У меня есть знакомый врач, который все сделает без регистрации.

Из больницы мы вышли уже около часа ночи. Мой знакомый врач «Скорой помощи» сделал все быстро и без лишних вопросов.

К счастью, рана оказалась незначительной – пуля только содрала кожу, так что моя новая знакомая смогла самостоятельно покинуть больницу.

Вообще-то пора было ехать домой, но возвращаться туда, где, возможно, засел снайпер… сами понимаете, не очень хотелось.

– Ну а теперь расскажите мне, что все это значит? Кстати, как вас зовут?

После перевязки она явно приободрилась и даже как-то похорошела. Особенно когда сняла дурацкий рыжий парик. Кстати, как я уже говорил, оказалась она брюнеткой с большими глазами и тонкими чертами лица, моего возраста или чуть младше, вполне привлекательной, если не считать тревожного выражения и воспаленных глаз. А как бы вы выглядели, если б вам ни с того ни с сего прострелили ногу? Хотя так ли уж неожиданно для моей новой «клиентки» это произошло?

Кроме того, она была как-то странно одета. Мохнатая довольно старая шуба, которая явно была ей велика, шапка, все время наезжающая на глаза, старые, давно вышедшие из моды сапоги. Сзади к шапке была пришита длинная резинка, которую надо было пропускать под верхнюю одежду и под мышками. Видимо, чтобы ветер не сдул и воры не сорвали. Так делают в провинции… Впрочем, то, что она приехала в Москву из глубинки, можно было заключить и по отсутствию характерных московских интонаций в голосе.

А в больнице, где ей делали перевязку, я заметил, что и остальная одежда была ей явно велика. Что бы это значило?

– Меня зовут Женя… Евгения Трегубова. Я приехала из Сибирска.

– Когда?

– Сегодня утром.

– Ясно. С какой целью?

– Мне нужна ваша помощь.

– Вас преследуют?

Она кивнула.

– Вы бежали в чужой одежде?

– Да… И с чужим паспортом.

– Поэтому вы не хотели, чтобы я вызывал милицию?

– Да. Но не только поэтому. Даже совсем по другой причине.

– Хорошо. Это вы потом расскажете. Кто мог в вас стрелять?

Трегубова беспомощно оглянулась:

– Не знаю. Но, скорее всего, их послали из РУБОПа.

Я чуть не подпрыгнул от удивления:

– Как это – из РУБОПа?! Вы хотите сказать, что те, кто борется с оргпреступностью, нанимают киллеров, которые стреляют во дворах?

Она пожала плечами:

– Я не могу точно сказать. Но похоже на то. Во всяком случае, я бежала из-под стражи, которую установили из РУБОПа.

Чувствую, тут без поллитры не разобраться. И уж во всяком случае, надо вернуться домой, чтобы спокойно выслушать рассказ Трегубовой.

– Ладно, а как, по-вашему, они вас выследили?

– Не знаю. Наверное, следили от самого аэропорта.

– А они знают, у кого вы были в прокуратуре и к кому вас направил Турецкий?

Она помотала головой.

– Нет. Скорее всего, они наблюдали с улицы.

– Хорошо. А почему они не стреляли, пока вы ждали меня во дворе?

– Наверное, хотели узнать, с кем я собираюсь встретиться.

– Странно. И совершенно нелогично. Ладно, сейчас мы поедем ко мне. В доме есть черный ход, им и воспользуемся…

К счастью, в дом мы проникли без приключений. Машину пришлось оставить прямо на улице, со стороны фасада дома, полностью положившись на хваленую, разрекламированную повсюду автосигнализацию. И все равно, оставляя свой новенький «опель» на опасной московской улице, я был неспокоен. Как оказалось, предчувствия меня не обманули… Но об этом после.