Сибирское бремя: Просчеты советского планирования и будущее России

По мере роста задолженности за топливо продукты питания на российском Севере становились недоступно дорогими. В августе 2002 года, в то время как, судя по отчетам, средняя месячная стоимость минимальной потребительской корзины продуктов питания в России снизилась в некоторых регионах европейской части и держалась на уровне 995 рублей по стране в целом, — в большинстве самых отдаленных регионов на Севере и Дальнем Востоке она достигала максимума. В Анадыре на Чукотке продукты питания стоили 2823 рубля — значительно дороже, чем где-либо еще в России. За Анадырем следовали Петропавловск-Камчатский (1762 рубля) и Магадан (1601 рубль). Для сравнения, средняя стоимость корзины продуктов питания в Москве составляла 1244 рубля, а в Санкт-Петербурге — 1047 рублей³¹. В этом отношении российский Север отличается от других отдаленных и холодных ресурсных регионов в Соединенных Штатах, Канаде и Скандинавии. Хотя затраты на продукты питания в таком городе, как Анкоридж на Аляске, например, могут быть сравнительно выше, чем в Лос-Анджелесе на Юге США, а стоимость проживания в Анкоридже и других городах Аляски может быть относительно высокой по сравнению с США в целом, — фактически они все же значительно ниже, чем затраты в Нью-Йорке, самом дорогом среди американских городов³².

Кроме проблем с покрытием затрат на ежегодные зимние поставки топлива и продуктов питания, на российском Севере почти нет инвестиционного капитала для оживления промышленности и государственной поддержки муниципальной инфраструктуры в рабочем состоянии. Согласно подсчетам региональной администрации, в 2001 году, например, самому развитому региону Севера — Мурманской области — требовалось не менее 70 миллиардов долларов только на модернизацию устаревшего коммунального хозяйства³³. Жилищный фонд и муниципальная инфраструктура (включая газопроводы и водопроводы) были чрезвычайно изношены во всех северных территориях. Кроме того, в северной экономике доминируют нефтедобыча и другие отрасли добывающей промышленности, а активность обрабатывающей промышленности низка и мало перспектив для стимулирования нового промышленного развития в отдаленных регионах — особенно из-за того, что производственные затраты в промышленности там на 20-30 процентов выше, чем в остальной России³⁴. В то время как Мурманск пользовался преимуществами своей близости к Скандинавии и, в какой-то степени, инвестициями из Швеции и других стран, значительно более удаленные от Европы и европейской части России северные регионы не привлекали иностранных инвестиций, кроме кредитов финансовых учреждений вроде Европейского банка реконструкции и развития³⁵. Поэтому Север после развала СССР, судя по всему, находился в безнадежном положении и нуждался в радикальном вмешательстве извне. Одна из форм такого вмешательства — программа Всемирного банка, предложенная в 2001 году.

Всемирный банк и проект «Реструктуризация Севера»

В июне 2001 года в ответ на обращение российского правительства с просьбой оказать содействие в решении проблем Севера, Всемирный банк утвердил четырехгодичную пилотную программу в 80 миллионов долларов³⁶. Целью программы было оказание помощи в переселении некоторых самых бедных россиян (особенно пенсионеров и семей с маленькими детьми), проживающих на «нежизнеспособных» северных землях, а также в содействии экономической реструктуризации Севера. Проект «Реструктуризация Севера» был запущен летом 2002 года после годичной подготовки и урегулирования разногласий по его условиям между сторонами. На начальной стадии проекта были выбраны три административных центра и города в регионах вблизи Северного полярного круга: Сусуман (Магаданская область), Норильск (Таймырский автономный округ)[28] и Воркута (Республика Коми) — центры, соответственно, золотодобычи, производства никеля и угледобычи.