Сибирское дело

– Нет, не сам. Другие видели. С другого струга. Мы тогда на двух стругах ушли, а третий, Ермаков, с казной, пропал. Мы всю ночью гребли, а как рассвело, остановились, ждали, думали, может, вернётся кто, догонит. Никто не догнал. Только утром подошли татары и стали по нам с берега стрелять. И мы совсем ушли – сперва по Вагаю, а потом по Иртышу, в Кашлык. Там опять пересчитались. Девяносто девять получилось. Вот сколько мы на Вагае оставили – тридцать семь сабель вместе с атаманской.

Маркел помолчал, подумал, а потом сказал:

– Так, говоришь, другие видели, как он тонул. А подтвердят, если спросить?

– А чего не подтвердить? – сказал Шуянин. – Если видели, конечно, подтвердят. Да ты сам у них сегодня спросишь!

– Ладно, – сказал Маркел. – Спрошу. А дальше было что? Если Ермак у берега упал, может, татары его после подобрали.

– Если б подобрали, много крику было бы, – сказал Шуянин. – А так и тогда молчали, и теперь молчат. А самому ему не всплыть. Он же тяжелый был, в пансыре. А пансырь у него был знатный! Ему его царь подарил. Немецкий пансырь, в пять колец, сбит мудостно. И ещё сабля у него была, тоже от царя, булатная, по обе стороны от черена до елмана золотом наведена, посмотришь – глаз не отвести. И сабля, и пансырь нам были за тот первый ясак, когда мы огненный запас просили, всем по фунту, а получили на всех один пансырь. Ермак его очень любил! А он его на дно и утащил!

Маркел молчал. Потом сказал:

– Ну ладно. Это мне ещё надо обдумать. И мы ещё поговорим об этом. Вечером, со всеми! А пока я хотел бы в баньку. Я в баньке с Устюга не был!

ГЛАВА 27

Баньку протопили славно. Маркел от души попарился, достал из узла чистое нательное бельё, переоделся, поднялся наверх, выпил шкалик и лёг соснуть ненадолго.

Но получилось до самого вечера. Когда Маркел проснулся, солнце уже катилось вниз. Маркел кликнул Ивана, спросил, где есаул, Иван ответил, что скоро придёт. Маркел ещё немного полежал, подумал. Получалось, что Шуянин гнул неправду, но несильно. Эх, в сердцах думал Маркел, сейчас поставить бы его к кресту, и его казаков вместе с ним, но казаки к кресту и так не ходят, а здесь, в такой глуши, не пойдут и подавно. И Маркел насупился.

Пришёл Шуянин, сказал с лёгким паром. Маркел его поблагодарил. Шуянин сказал, что стол уже почти готов, но всех казаков не поместит.

– Но, – тут же прибавил он, – кто Ермака видал, те все придут.

Ага, чтобы было больше крику, подумал Маркел, а вслух опять поблагодарил, конечно. После они ещё немного побеседовали о том да о сём, то есть о всяких мелочах, после чего за стеной зашумели, затопали, а потом вошёл Иван и сказал, что все пришли.

Маркел и Шуянин перешли в соседнюю светлицу, в которой за накрытым столом уже сидели с полтора десятка казаков. Маркел их поприветствовал, они ответили. Шуянин, кивнув на Маркела, сказал, что это их товарищ с Волги. Маркел усмехнулся. Они сели, началось застолье. Говорили мало. Чуялось, что Шуянин их всех настращал, чтобы никто не брякнул чего лишнего. Но казаки мало-помалу выпили и начали пошумливать, а потом даже стали у Маркела спрашивать, что слышно нового про Волгу. Маркел поначалу отвечал уклончиво, что Волга как текла, так и течёт, куда ей деться…

И вдруг сказал, что много разного стали на Волге говорить про Ермака, что его будто убили с умыслом, а то и наоборот, что совсем не убили, а что Ермак ушёл к татарам и сейчас у Кучума сидит.

За столом сперва оторопели, а потом, когда опомнились, разом начали шуметь. Тогда было уже много выпито! Вот кое-кто и начал громко говорить, что всё это брехня и татарские выдумки, никто Ермака не предавал, но и никто его не спас, а он убит и утонул в Вагае!

– Убит или утонул? – тут же спросил Маркел.

Казаки сбились, притихли. Потом один из них сказал:

– Я видел, что он утонул.

– И я! – сказал второй казак.

– И я! И я! – сказали ещё двое.

– Как утонул? – спросил Маркел.

– Как люди тонут, так и утонул! – сказал первый из них.

Второй сказал:

– Он поскользнулся. Там берег сколький, камни. Струг уже отчалил. И темно же было!

Маркел усмехнулся и спросил:

– А как ты тогда рассмотрел, если было темно? Может, это не Ермак был!

– Так я совсем близко стоял!

– А если близко, то почему тогда руку не подал?

– А я был уже на струге, а он в воде был! А струг понесло. Парус поставили – и понесло.

– Но если темно, тогда как… – начал было Маркел.

Как один вдруг подскочил и крикнул:

– Там же гроза была! Там молнии! Там как шарахнет! Как…

Но тут уже вскочил другой и перебил его – крикнул Маркелу:

– Так ты нам не веришь, что ли?! Мы что, по-твоему, его нарочно татарам отдали?! Или за деньги продали? За соболя?!

И он потянулся за саблей. Маркел быстро глянул на Шуянина. А тот молчал! И усмехался. А тот казак уже кричал:

– Кто ты такой?! Кто тебя сюда пустил?! Чего ты здесь вынюхиваешь, скотина?! Братцы, вали его!

И они все вскочили с лавок. Маркел тоже вскочил, отпрыгнул в угол, встал спиной к стене и вытряхнул из рукава кистень. И ничего не говорил! Они тоже молчали, ждали, что будет дальше.