Сидерические периоды в морских милях

Я, конечно, открыла и смотрела, как, с грацией кошки, по огромному дереву, Спенсер забрался в комнату и молча стоял посредине. Спенсер Льюис в моей комнате. С ума сойти! Мои мысли прыгали, как безумные, так же как и пульс.

— Никогда не делал ничего подобного, — словно извиняясь, произнёс Спенсер.

— Это нарушение границ частной собственности, — сказала я.

— Не напоминай, — он нервно перебрал волосы рукой, — тебя не было эти дни.

— Я была занята.

— Как ты? Я слышал о твоей маме…

— Нууууу… я рада за неё, но всё это сбивает с толку и пугает.

— Тебе не обязательно ехать в Миннесоту, я думаю.

— Да, но… в любом случае, всё не будет как прежде, понимаешь?

— Лесли, — Спенсер присел на краешек кровати, — всё равно больше ничего не будет как прежде, ты взрослеешь, и мир… он меняется, сейчас он меняется стремительно, и это неизбежно.

Я вздохнула. Спенсер был прав. Мне оставалась пара лет до колледжа, всё равно всё бы изменилось, я не могла навсегда остаться в этом городе среди людей, которых я люблю, и которые любят меня, не могла всю жизнь прожить без проблем и потерь. Перемены всё равно бы пришли в мою жизнь, вот только я была к ним не готова.

— Это то, что ты слушаешь? — Спенсер прошёл к полке с дисками.

— Да, что-то чаще, что-то реже.

— Сейчас почти не пользуются дисками…

— Мне нравится.

— Тут много классики.

Я пожала плечами.

— Я довольно старомодна.

— Я тоже, — Спенсер улыбнулся. — Лесли … я бы хотел… — он сделал пару шагов к кровати, и я смотрела на него и никак не могла до конца осознать факт того, что мой Спенсер Льюис, мой возлюбленный с глазами манула, стоит посредине моей девичьей комнаты. Я даже мечтать о таком не смела, но он стоял и смотрел на меня, словно решал неразрешимую для себя задачу.

— Я бы хотел быть с тобой, — наконец выдавил он из себя, — но…

— Но мне шестнадцать лет, — продолжила я.

— Да, тебе шестнадцать, — он улыбнулся, — пожалуйста, обещай мне, что не будешь сильно меня провоцировать, уверен, это будет чертовски тяжело… это уже тяжело.

— Провоцировать? — я не понимала, о чём Спенсер говорит.

Он снял с себя свободную футболку, и это оказалось таким интимным жестом, что на мгновение я перестала дышать. Не единожды до этого я видела, как Спенсер одним движением снимает футболку или рубашку, я видела его в плавках, но никогда это не было настолько шокирующее интимно. Футболка отлетела в сторону, а сам Спенсер навис надо мной, проведя одним пальцем по моим губам.

— Такая сладкая… — он потянулся к моей футболке, и только тогда я сообразила, что в этот раз на мне не было ничего кружевного или шёлкового, собственно, на мне не было ничего, кроме растянувшейся футболки и трикотажных трусиков с Бетти Бул.

Его губы прикоснулись к моим, и я в удивлении смотрела на Спенсера, не зная, что делать дальше.

— Ты ведь не целовалась раньше? — шепнул, почти не отрывая своих губ.

— Нет, — так же, не отрывая губ.

— Я так и думал, это проще, чем кажется, — потом его губы целовали мои, а кончик языка легко пробежал между губ и как-то сам собой оказался у меня во рту. Наши языки встретились и это… это было волшебно.

Волшебными были поцелуи, волшебными были руки Спенсера, которые сняли с меня футболку, и волшебным был его взгляд, который сказал мне, что не стоит пугаться или стесняться. Волшебным было тепло от его тела и жар его рук, волшебным было то, как он вжимал меня в постель, а я вжималась в него.

Вся ночь была волшебной. Спенсер не пересёк ту самую черту, и в ту ночь я так и осталась девственницей, хотя, честно говоря, я не сдержала своего обещания, которое дала, когда поняла, о чём говорит Спенсер, и всё-таки провоцировала его. После того, как оказавшиеся гениальными пальцы мужчины покинули моё тело, и я испытала первый в своей жизни оргазм и, кажется, чуть не умерла от удовольствия, я услышала тихое ругательство и почувствовала, что моя рука под рукой Спенсера обхватывает его. И это было одновременно страшно и удивительно.

Спенсер шептал, что это сверх его сил, и с силой толкнулся пару раз бёдрами, после чего я почувствовала влагу прямо у себя на руке, а потом — как мою руку вытирают чем-то, в последствие оказавшимся футболкой Спенсера.

— Ты сводишь меня с ума, Лесли, — испарина проступила на лбу Спенсера, и я была рада сводить его с ума.

По-настоящему счастлива и бездумно влюблена.

Спенсер Льюис уехал через четыре дня. Через пару месяцев мама продала свой ресторанчик и кафе, и мы переехали в Миннесоту к Филу.

Теперь я жила в огромной квартире с панорамными окнами и ходила в престижную школу. Кэрол открыла небольшую кондитерскую и была занята там или с мужем, а я была предоставлена сама себе, что вовсе не угнетало меня.

Спенсер иногда писал мне, иногда звонил, и я изо всех сил старалась думать о нём, как о своём парне, но получалось плохо. Я стала отслеживать информацию о нём, иногда в прессу просачивались детали его личной жизни, и тогда я понимала, что маленькая девочка, которая отчаянно краснеет от того, что ей на руку попал эякулянт, никак не может вписаться в его жизнь.