Сидим, курим…

Впрочем, моя лихая уверенность слегка пошатнулась, когда я осознала, что за транспорт приготовил Данила для свидания со мной. За углом его ждал… мопед. Раздолбанный старенький мопед, словно украденный из кинореквизита картины о дворовой жизни семидесятых. Я с сомнением посмотрела на свое платье. Сверкающий спортивный мотоцикл «Kawasaki» я бы еще пережила и даже, возможно, сочла бы, что есть в этом некий стиль, но мопед?

– Если ты передумала, ничего страшного, идем курить кальян, – заметив мою растерянность, быстро среагировал Данила, – или я мог бы смотаться домой за машиной. Вообще-то у меня «Nissan», но я подумал, что так будет по-настоящему романтично.

Да уж, романтичнее некуда… Я (к сожалению) не из тех, кто по-овечьи смиренно идет на попятную. Если уж вляпываться в неприятности – то по полной программе.

– Нет уж, – я с некоторой опаской перекинула ногу через сиденье, – едем!

Данила прихватил волосы черной банданой с орнаментом в виде черепов. Шлемов у него не было, и сначала я наивно подумала: ну и ничего страшного, – но только потом, почувствовав бьющий в лицо ветер (и бьющие по ушам пряди мгновенно засалившихся волос заодно), поняла, какую оплошность допустила. Вспомнилась сцена из фильма «Дневник Бриджет Джонс», где романтично настроенную героиню везут в кабриолете на загородное свидание, и в какой-то момент с ее головы слетает платок, и на место она приезжает с веником вместо прически. Я даже пожалела, что не согласилась малодушно на кальян. Сидела бы сейчас в уютном ресторанчике, втягивала бы ароматный дым сквозь одноразовый пластмассовый наконечник, томно болтала бы о вечном, ловя на себе восхищенные взгляды Данилы…

Ехали мы довольно долго. Помпезно-праздничный центр сменили безликие окраинные новостройки, а потом и парковые аллеи. Мне стало немного не по себе.

Я родилась и выросла в центре Москвы, поэтому мне свойственен некоторый снобизм Бульварного кольца. Конечно, я не думаю, что в Тушино по улицам бродят дикие медведи, но… тот, кто всю жизнь прожил в центре, меня поймет. Убегая из родительского дома, я и мысли не держала поселиться в малобюджетной квартирке где-нибудь в Южном Бутово. Арбатская комнатка, которую я снимала, обходилась мне дороже, чем целая квартира на окраине. Но я не могла и представить себе, что могу жить где-нибудь за пределами Садового кольца.

В спальных районах я бывала считаные разы, поэтому в окраинной Москве ориентируюсь плохо. Я даже представить себе не могла, куда меня везут. Откуда в Москве густой лес с подозрительно сужающимися тропинками?

Наконец Данила остановил мопед. Осторожно сняв берет, выполняющий скорее роль аксессуара, нежели головного убора, я коснулась ладонью своих волос. Так и есть: мочало. Стоило напрягаться с мытьем головы.

– Где мы? – кисло спросила я.

– Дальше надо немного пройти пешком, – бодро подмигнул Данила, – мопед я спрячу в кустах. Здесь никого не бывает, только пенсионеры да собачники.

– Не нравится мне все это…

– Сама напросилась. Ты здесь когда-нибудь была?

– Зависит от того, где мы находимся.

– Не узнала? – Он выглядел удивленным. – Это же Измайловский парк. Один из самых больших парков в черте города. Здесь есть места, отдаленно напоминающие дикий лес.

– С ума сойти! – без особенного энтузиазма воскликнула я.

Данила пошел вперед – напрямик, сквозь раскидистые кусты сирени. Целостность моих колготок волновала его не больше, чем спокойствие моей души. Я еле успевала за ним на своих каблуках.

По мере того как мы углублялись в лес, я все больше убеждалась, что отношусь, увы, к гражданам, эволюционировавшим в элементы мегаполиса. Нет, я, конечно, природу люблю. Беспокойное море под тюлевой дымкой облаков… Утопающие в бескрайнем небе заснеженные вершины гор… Было время, мы с Len'ой (crazy) даже периодически выбирались на загородный пикник, никогда не обходившийся без приключений самого сомнительного толка.

Но город – это мое зарядное устройство. И потом – ну не люблю я неожиданности.

Собиралась в ресторан, нарядилась как ретро-девушка – и что в итоге? Иду по лесной тропинке на цыпочках, чтобы не вляпаться каблуком в лужу из размокшей глины.

– Аглая, почему ты такая напряженная?

– Вовсе нет, – улыбнулась я, – только вот… Нам еще долго?

– Да почти пришли уже.

– Ты что-то хочешь мне показать?

– Я хочу показать тебе место, где я стал взрослым.

– Хочешь сказать, лишился девственности? – ужаснулась я.

– И не надейся, о сексе мы говорить не будем, – усмехнулся Данила, – просто я часто приходил сюда, когда был ребенком. Впервые пришел, когда мне было лет восемь. Тогда я представлял себя путешественником, пробирающимся сквозь опасные дебри, искателем романтики, чуть ли не пиратом. И потом, взрослея, продолжал приходить… Просто подумать, помечтать. Последний раз был в шестнадцать лет.

– Так давно?

– Да. Я пришел сюда и вдруг осознал, что реальный мир гораздо шире моего придуманного. И сам я изменился. Вырос из всего, о чем мечтал.