Сидней Рейли

В своем дневнике Спирс сделал запись о своем первом впечатлении о Рейли: «Сомнительный, но довольно обаятельный тип»^{605}. За все время своих достаточно тесных деловых контактов с ним Спирс, как до него Локкарт и Камминг, так и не смог сформировать однозначного отношения к Рейли. Часто возмущаясь его необязательностью и методами работы, Спирс тем не менее никогда не выказывал неприязни к нему.

В июле 1921 года Рейли вновь встретился с Локкартом во время своей деловой поездки в Прагу. Локкарт, который к этому времени занимал должность секретаря торгового отдела английской миссии в Праге, занимался «поиском возможностей восстановления центральноевропейских банков»^{606}.

Спирс и Рейли пригласили Локкарта на обед, за которым они принялись обсуждать коммерческие перспективы Чехословакии и переговоры с чехословацкими банкирами, которые в этот момент вел Локкарт. Закончив обсуждение дел с Локкартом, Рейли, всегда соединявший приятное с полезным, пригласил Спирса посетить местные увеселительные заведения. В день, когда они обедали с Локкартом, Спирс сделал следующую запись в своем дневнике:

«Вместе с Рейли отправился на русский благотворительный праздник, было очень людно и душно, не получил никакого удовольствия. Р[ейли] хорошо знаком с некоторыми русскими певцами. Бедняги, для них сейчас настали нелегкие времена. Они как осиротевшие дети… один из них — полковник русской армии, бывший адъютант великого князя и друг Половцова. Р[ейли] потащил меня обедать с ним в заведение, где они играют. Они для нас исполняли цыганские романсы… были чрезвычайно тронуты щедростью Р[ейли]»^{607}.

Месяц спустя Спирс убедился в крайней ненадежности Рейли. Он записал в своем дневнике:

«Рейли должен был прийти на встречу с Гведаллой^{608} в 3 часа, но он так и не появился, поглощен русскими делами, меня это крайне раздражает. Гведалла и Гай^{609} дали мне понять, что они не в восторге от Рейли… встречался с Р[ейли] в Олбани — он весь сияет от счастья после своей встречи с Черчиллем, который хочет его представить Л[лойд]-Д[жорджу]»^{610}.

Отношения Спирса с Рейли стали еще хуже, когда две недели спустя он получил от Рейли телеграмму, которую посчитал «хамской». «Не выношу наглецов»^{611}, — записал Спирс в своем дневнике в этот день. Через несколько месяцев, однако, их отношения обострились еще больше. Все более усиливавшееся беспокойство Спирса относительно невыполнения Рейли своих обязательств теперь уже переросло в сомнения в его честности как компаньона. Эти подозрения были вызваны тем, что Рейли стал присваивать себе средства, выделявшиеся на оплату счетов компании^{612}. Однажды, придя в контору, Спирс с возмущением узнал, что его телефон выключен, так как «Рейли не заплатил по счету»^{613}. Повздорив со Спирсом по поводу неоплаченного счета, Рейли в конце концов замял ссору и предложил своему компаньону провернуть еще одну махинацию — в дневнике Спирса мы находим запись о том, что 22 ноября они с Рейли отправились с визитом в «Британо-Североевропейский банк» на встречу «с Райером относительно болгарской яичной сделки». На следующей неделе Спирс вновь отчитал Рейли:

«Подвергает нас риску, общаясь с темными личностями и смешивая коммерцию с политикой, — Рейли, как я опасаюсь, скомпрометировал себя в Праге связями с Савинковым, который здесь сейчас не в фаворе. Особенную опасность представляют бывшие компаньоны Рейли — он был не слишком-то разборчив в связях»^{614}.