Сидни Шелдон. Интриганка-2

– Если со стороны кажется, что в этом портфеле нет никакого толку, могу признаться, что так оно и есть. Я основала «Сидар» много лет назад, чтобы покупать ненадежные, загибающиеся предприятия, которые казались мне интересными. Фирма существует почти столько же, сколько «Темплтон».

– Знаю. Вы зарегистрировали его на Каймановых островах в две тысячи первом.

– Верно.

Откуда он это знает, черт возьми?

Лекси была уверена, что запутала следы так хитро, что никто не смог бы связать компанию с ней, а уж тем более – с «Темплтон эстейтс».

Должно быть, она потеряла бдительность. Этого больше не должно повториться.

– Я также заметил, что копи и завод по переработке кофе ранее принадлежали «Крюгер-Брент».

«Собственно говоря, все эти предприятия принадлежали «Крюгер-Брент»… когда-то. Я скупила акции у держателей и, выждав некоторое время, перепродала фиктивным компаниям. Но так глубоко, надеюсь, ты не копнул, Шерлок Холмс…»

– Да, чистое совпадение, – небрежно заметила Лекси вслух.

Дэвид скептически усмехнулся. Последнее время Лекси становилась все более скрытной и сторонилась людей. Но пришла в бешенство, когда последняя статья в «Вэнити фэр» провела параллели между ней и ее страдавшей агорафобией[37] теткой Ив Блэкуэлл. Может, правда глаза колет?

– Простите, Дэвид, мне следовало вам рассказать.

Он слегка смягчился.

– Как вы сказали, Лекси, это ваша компания. Только не нужно окончательно ее обескровливать, договорились? Слишком много трансферов такого объема, какие вы делаете в последнее время, – и у нас не останется наличных. Не мне предупреждать вас о связанном с этим риске.

После его ухода Лекси долго сидела за столом, погруженная в невеселые мысли. Ее стратегия «Дженга» не работает. Она думала, что постепенно расшатает «Крюгер-Брент», приобретая принадлежащие фирме предприятия, и никто ее не заподозрит.

Но Дэвид Теннант уже заподозрил неладное. И, что важнее всего, «Крюгер-Брент» по-прежнему оставалась непоколебимой.

Необходима новая стратегия. Более дерзкая. Нужно все хорошенько обдумать.

И пора смириться с фактами. Исчезновение Гейба глубоко потрясло Лекси. Ее одолела бессонница. Она часто плакала по пустякам. Из-за этого страдала работа. Она становилась неосторожной. Пока что она сумела умаслить Теннанта. Но она знала Дэвида. Этот человек – настоящий ротвейлер. Однажды вцепившись, он не отпустит жертву. В следующий раз…

Нет. Следующего раза быть не должно.

Она послала брату е-мейл: «Я передумала. Если предложение все еще в силе, я рада его принять. Слишком много работала последнее время. Мне нужен отдых».

Три недели в фермерском доме Робби и Паоло в винном районе Южной Африки – как раз то, что доктор прописал.

В те дни, когда Лекси прилетела в Южную Африку, Гейб Макгрегор был официально объявлен мертвым.

– Это судебная формальность, – сказал Робби. – Никто точно не знает, как было на самом деле. Но, учитывая его состояние и долгое отсутствие… он не прикоснулся к банковским счетам. И оставил паспорт в офисе.

Лекси кивнула. Она давно смирилась с тем, что Гейба больше нет. Но видеть официальное подтверждение его смерти было слишком тяжело. И грустно.

Она так и не извинилась перед ним. Жаль, что он не узнал, как много значил для нее.

За завтраком Робби открыл письмо от адвоката.

– О Боже, Боже! – поддел Паоло. – Ты опять приставал к грудастым сопрано? Скверный мальчишка!

– Это от поверенных Макгрегора. Меня просят присутствовать на чтении его завещания. Если верить этому письму, завещание составлено в мою пользу.

Лекси попросила у него письмо.

– Не знала, что ты и Гейб были настолько близки, – бросила она, сгорая от непонятной ревности.

– Мы были друзьями. Но я ничего подобного не ожидал. И, откровенно говоря, не нуждаюсь в деньгах. Гейб это знал.

– Денег никогда не бывает слишком много, – твердо объявил Паоло. – А я, в своем почтенном возрасте, собираюсь вести постыдно расточительную жизнь. Не заставляй покинуть тебя ради кого-то моложе и богаче, милый…

Робби рассмеялся. Лекси нахмурилась.

Робби просили быть на чтении завещания.

Завещания Макгрегора.

Гейб действительно мертв…

Робби ненавидел адвокатские конторы. Они напоминали о том дне, когда он сидел напротив Лайонела Ньюмана. О том, как дергался кроличий нос старика, когда Робби отказывался от наследства. Что за мрачные были времена! И как он счастлив сейчас! Уход из «Крюгер-Брент» – лучшее решение, которое он принял в жизни.

Но адвокаты все равно пугали его, и Фредерик Янсен не был исключением. Стоило взглянуть на строгий темный костюм и худое лицо, изборожденное глубокими морщинами, как у глиняного бюста, слишком долго простоявшего на солнце, и Робби снова чувствовал себя негодным мальчишкой. К тому же остальные пятеро мужчин тоже были в костюмах, а Робби – в джинсах и майке с логотипом лос-анджелесского филармонического оркестра – имел, как ему казалось, дурацкий вид.