Сигнал сбора

— Приведи ко мне этого Кейна завтра на рассвете, — распорядился Ивор. — А теперь убирайся.

Встав, он снова надел очки, вышел из комнаты и, радостно посмеиваясь, принялся жадно оглядываться по сторонам.

Калинка последовал за ним и уже на пороге рискнул бросить быстрый взгляд на Михаила.

Не дразни волка, когда тот рядом, подумал он, потому что он никогда не забывает обиды.

…

— Ну ладно, парни, подтянитесь, полковник ждет от вас, чтобы вы вели себя как настоящие солдаты. Вас, первую и вторую роту, удостоили чести сопровождать его, так что не ударьте в грязь лицом.

Когда сержант Шудер остановился рядом с ним, Винсент постарался выпятить колесом свою впалую грудь. Ганс секунду смотрел на него, затем, презрительно фыркнув, перешел к следующему солдату.

Винсент облегченно вздохнул. Полковник уже не внушал ему ужаса – больше того, он даже смотрел на однорукого командира, как на родного отца, — но Шудер сильно напоминал ему директора школы Оук Гроув, готового разразиться гневом по малейшему поводу.

Краем глаза Винсент видел приближающегося Кина в окружении доктора Вайса, майора О’Дональда и Калинки.

Кин остановил свою лошадь перед их рядами и обвел солдат взглядом.

— Значит, так, ребята, — спокойно сказал он, как будто все они были друзьями, отправляющимися кататься на лодке. — Калин, — указал он на стоящего рядом с ним крестьянина, — утверждает, что мы можем заключить мирное соглашение с этими людьми. Я верю, что все вы выполните свой долг. Я хочу, чтобы они увидели, что вы за солдаты. Одна ошибка приведет к катастрофическим последствиям для всех нас. Я надеюсь, что все пройдет гладко, и главное, не показывайте своего страха. Так что ведите себя как солдаты, что бы вы ни увидели. Если дела примут дурной оборот, стрелять только по моей команде или по команде сержанта Шудера. Вопросы есть?

— Полковник, похоже, мы в большой заднице. Что это за чертово место? — раздался наглый голос одного из солдат, Хинсена, как догадался Винсент.

Кин развернул лошадь и, подъехав прямо к Хинсену, остановился напротив него. На его лице не дрогнул ни единый мускул, но взгляд, которым он смерил солдата, был ледяным.

— Именно это мы и собираемся выяснить, рядовой, — резко ответил он. — Предоставьте мне об этом думать. Вы новичок в этом полку, рядовой, поэтому на этот раз я вас прощаю. Но если вы спросите ветеранов, они скажут вам, Тридцать пятый полк преодолевал любые трудности, какой бы враг ему ни противостоял. Еще вопросы есть? Больше вопросов не было.

— Тогда все в порядке. Майор О’Дональд остается вашим командиром до моего возвращения. — Сказав это, Кин посмотрел в ту сторону, где стояли капитан Кромвель и его команда. Перехватив взгляды, которыми обменялись оба командира, Винсент решил, что их взаимная неприязнь нисколько не ослабла.

— Старший сержант Шудер, мы выступаем.

Ганс двинулся вдоль линии солдат в начало колонны, бросив по пути презрительный взгляд на Хинсена.

— Поднять боевые знамена, — проревел Ганс, так что его наверняка было слышно аж в лагере русских.

Знаменосцы подняли древки. Солдаты увидели изрешеченный пулями звездно-полосатый флаг, а рядом с ним темно-синее знамя Мэна, которое приобрело сиреневый оттенок в красноватом отсвете солнца.

— Рота, направо! Шагом марш!

Сто солдат как один сделали поворот и направились к воротам. Впереди на коне ехал Эндрю, а сзади, в хвосте колонны, артиллеристы волокли пушку и ящик с зарядами.

— Сержант Данливи! — рявкнул О’Дональд. — Если начнется заварушка, угостите их двойным зарядом картечи.

— Есть, сэр! — во все горло заорал артиллерист в ответ на приказ своего командира.

Небольшая колонна прошла сквозь ворота и пересекла ров перед лагерем по деревянному мосту.

То, что увидел Винсент, заставило его крепче сжать мушкет. На дальних холмах стояли тысячи крестьян, а среди них туда-сюда сновало несколько сотен всадников. Шудер уже сказал им, что, если возникнут трудности, они просто построятся в каре и с боем отойдут обратно в лагерь. Но их было всего сто человек, и у них имелась только одна пушка, а их окружали тысячи людей. Винсент помнил, что полковник велел им не показывать страха, но его сердце готово было уйти в пятки.

— Музыканты, песню! «По равнинам Джорджии».

Барабанщик начал отбивать ритм, трубач затрубил.

— Ну, парни, пойте, черт бы вас побрал, — скомандовал Ганс. — Во всю глотку!

— Трубите в гори, ребята, песню мы споем… — затянули солдаты.

Винсент пел вместе со всеми. Это была их любимая походная песня, хотя речь в ней шла не о них, а о ребятах из отряда Билли Шермана, и колонна дружно зашагала в ногу.

— Ура, ура, над нами реет стяг. Ура, ура, свободы это флаг…

Их колонна пересекла поле с высокой травой и поднялась на вершину холма, где они вступили на дорогу, вившуюся вдоль хребта.