Сигналы Вселенной

Взрыв космического масштаба на расстоянии пяти световых часов — не самое приятное зрелище. Но нашим завоевателям Вселенной представилась идеальная возможность изучить жизнь космического тела.

Внезапные вспышки звезд астрономы Земли наблюдали неоднократно. Однако эти явления происходили так далеко, что результаты наблюдений были очень скромными. И только теперь космонавты могли исследовать физические и химические изменения на поверхности только что возникшего солнца и в короне, которую звезда выбросила из себя с невероятной силой.

Сразу же после вспышки «Луч» оказался во все нарастающем потоке рентгеновских и космических лучей. Также и интенсивность новооткрытых нуль-лучей все увеличивалась.

— Так оно случилось, что счастье за беду зацепилось, как говорят у нас! — улыбнулся Навратил. — Ну что же, нам остается только почтительно поблагодарить нашу дорогую радиозвезду Фратева за бесценные факты, которые она подарила науке. Нет сомнения, что они помогут раскрыть тайны возникновения новых и прочих звезд и происхождения космических лучей.

— Да, мы собираем более богатый урожай, чем могли рассчитывать, — кивнула Молодинова. — А сколько новых великих открытий еще ждут нас в звездной системе Проксимы Центавра!

— Может, даже удастся раскрыть тайну происхождения всей Галактики? — мечтательно сказала Алена.

Ярко-желтый цвет радиозвезды Фратева через несколько дней превратился в оранжевый, затем — розово-красный. Светимость звезды настолько уменьшилась, что ее уже можно было наблюдать только в сильные телескопы.

— Следовало бы назвать ее не радиозвезда, а Брызгалка! — шутил Фратев. — Засияла, наделала шуму и исчезла… Видите, как быстротечна мирская слава?!

* * *

Жизнь на «Луче» снова вошла в привычную колею. Ученые направили объективы своих аппаратов на цель путешествия — Проксиму Центавра.

Северсон во время этих бурных событий позабыл о Ватсоне. Напомнил о нем разговор с праплемянником. Олаф пожаловался на непрерывную головную боль, которая иногда доводила его до безумия.

«Хоть бы у тебя лопнул мозг, тогда бы я избавился от хлопот! — подумал Северсон. Когда же через мгновение осознал смысл своего тайного желания, вздрогнул: — До чего я дошел?! Так может думать только трус! — злился он сам на себя. — Время летит, и цель путешествия приближается. Надо действовать!»

Теперь он ежедневно следил за Ватсоном, работавшим в обсерватории. После многих тщетных попыток ему удалось, наконец, поймать того на месте преступления.

Северсон включил видеофон и без особого внимания наблюдал картину на экране. Она не заинтересовала его, потому что была слишком похожа на все предыдущие. Северсон уже знал каждое движение Ватсона. Не было ничего особенного и в том, что тот набрал какой-то номер на видеофоне.

Однако то, что произошло потом, Северсона безгранично удивило. На экране аппарата Ватсона появилось изображение кабины управления. Чан-су разговаривал с Навратилом о только что открытой планете в системе Альфа Центавра А. Ни один из ученых не обращал внимания на видеофон.

«Разве там не загорелась сигнальная лампочка?»

Когда Ватсон вдоволь насмотрелся на кабину управления, он соединился с клубом. Там было весело. Вроцлавский рассказывал анекдоты, собравшиеся смеялись. Время от времени улыбался и Ватсон.

В клубе также никто не заметил, что видеофон работает.

Северсон хлопнул себя по лбу:

«Я просто глупец! Как это я не догадался сразу: Ватсон делает то же, что и я — подслушивает с помощью видеофона. Что же он хочет выведать?.. Нет, теперь уже действительно пора вмешаться».

Он решил сразу же после дежурства рассказать все Алене и попросить, чтобы она сообщила Навратилу про обоих заговорщиков.

Но, войдя в клуб, где должен был встретиться с Аленой, Северсон в изумлении остановился.

В пустом зале возле окна с искривленной сосной сидел… Ватсон. Он так углубился в просмотр каких-то бумаг, лежащих на столике перед ним, что ничего не замечал вокруг.

«Ватсон в клубе?! Никогда раньше он сюда не ходил. Что это он задумал?»— промелькнуло в голове Северсона.

Ватсон держался спокойно, временами его глаза даже улыбались, обирая двумя веерами морщинки у висков. Просмотрев бумаги, он аккуратно сложил их в большую стопку, облокотился на раму иллюминатора и, машинально поглаживая посеребренные сединой волосы, поглядел на звездное небо.

Мало-помалу в зале начали собираться остальные астронавты. Каждый из них, замечая Ватсона, удивлялся так же, как и Северсон, но никто по этому поводу не сказал ни слова.

— Как тебе нравится наш посетитель? — прошептал Северсон, когда к нему подсела Алена.

— Я ему рада. Наконец-то он взялся за ум.

— Ты знала, что он сюда придет?

— Да, мне об этом сказал Навратил.

— Откуда такая перемена? Чего ему надо?

— Ты неисправим! — засмеялась Алена. — Во всем видишь какую-то тайну.

— А приемник и зашифрованные заметки — это ничего не значит?! — обиженно спросил Северсон.

Ответить Алена уже не успела. Навратил поднялся и сделал знак рукой:

— Садитесь, друзья, послушаем академика Ватсона. Он хочет рассказать нам что-то очень важное.