Сигурд. Быстрый меч

– Разве это важно теперь, господин? К тому времени, когда ваш король придет сюда, конунг Свейн будет уже далеко. А ты здесь в безопасности, даны сюда не дойдут. Тут и оставайся, грея свои косточки у очага.

Старик повторил свои вопросы, а потом подал знак усатому, и тот снова коснулся меня кочергой. Однако за время моего рассказа про датских ярлов кончик кочерги успел остыть, и теперь усатый должен был снова пойти домой и сунуть железку в огонь.

Тан Годред злился из-за задержки. Я спросил:

– У тебя самого нет родни на побережье? Если есть, то сейчас они, скорее всего, уже в руках у воинов нашего конунга. Не хочешь ли ты обменять кого-нибудь из них на меня? Конунг не будет возражать – в последнее время он не знает, куда девать саксонских пленников.

Старик не выдержал.

– Скоро здесь будет элдормен Ордульф с войском. И тогда мы посмотрим, чья стена щитов крепче.

Вот теперь все стало ясно. Выходило, пока в Лунденбурге собиралось большое войско, конунг Эдальрод все-таки прислал воинов своему дяде, чтобы внезапно ударить на нас, пока мы разбрелись по всему побережью. И эту весть стоило как можно скорее донести до Вилобородого.

Я пересчитал воинов вокруг меня. Всего их было восемь, не считая тана и молодого парня, что так неприветливо встретил меня у ворот. Если даже Кнут и Бранд смогут подобраться к постоялому двору незаметно, с восемью воинами они вряд ли справятся. Можно было надеяться, что старик отправит несколько человек в дозор, однако вряд ли это случится до наступления рассвета. А к тому времени я буду выглядеть, как жаренная на вертеле свинья.

Усатый вернулся, и старик снова задал свои вопросы. Я сделал вид, что кочерга меня пугает и торопливо заговорил:

– Наш доблестный конунг Свейн сейчас опустошает побережье на западе, потом собирается двинуться в Мерсию по Северну.

Старик недоверчиво покачал головой.

– Сейчас не времена Альфреда Великого, и Мерсия совсем не так беззащитна, какой была сто лет назад. Дочь Альфреда построила там немало бургов-крепостей. И теперь вашему осиному рою грабителей там непросто будет поживиться. Здесь-то понятно, что уже много лет, как не было ни одного набега, кроме как за скотом, и люди забыли, как себя защищать. Но Мерсия привыкла жить рядом с данами, и там-то вас всегда готовы встретить наточенным оружием и горячей смолой. Я не верю тебе.

– Эдгар, – сказал он усатому, – ну-ка заставь его говорить правду!

Я задергался:

– Я говорю правду, мы и правда пойдем на Мерсию, просто там у нас будет союзник, о котором я еще не сказал.

Тан Годред остановил усатого и приблизил свое лицо к моему:

– Что за союзник? Откуда он придет? Это даны с Мэна? Или скотты?

Я облизал губы. Кажется, я придумал, как мне пережить эту ночь. Я подмигнул старику и сказал:

– Союзник нашего конунга живет гораздо ближе к Мерсии, чем скотты.

Старик схватил меня за горло, так что я закашлялся. Потом он, очевидно, понял, что вряд ли я смогу говорить, когда меня душат, и ослабил свою хватку.

– На севере Нортумбрии есть могущественный ярл. Его зовут Утред. Его отец правил всей Нортумбрией, но после его смерти ваш конунг разделил Нортумбрию на две части. И Утреду достались земли на севере, а Эльфхельму, пришельцу из Мерсии, отдали юг. И Утреду такое решение совсем не понравилось. И все, что связано с Мерсией действует на него, как зубная боль. Вместе с конунгом Свейном он нападет на Мерсию, а потом вместе они выгонят Эльфхельма из Нортумбрии.

Старик наклонился прямо к моему уху:

– А ты откуда все это знаешь? Ты что, ближний человек козлобородого?

Я покачал головой:

– Я просто посланник. Конунг Свейн выбрал меня, чтобы передать вести ярлу Утреду, потому что я долго жил в Нортумбрии и знаю ваш язык.

То, что я рассказывал, было вымыслом от начала до конца, однако я знал, что в предательство всегда легко поверить. Я думал, что теперь меня с парой воинов отправят в ближайший большой город, и, если повезет, то Кнут и Бранд встретят нас по дороге, а если нет – то с двумя стражами я и сам смогу как-нибудь справиться. Однако этого не произошло. Старик, выслушав мой рассказ, приказал четверым воинам садиться на коней и скакать, несмотря на ночь. Двое должны были добраться до элдормена Ордульфа, а двое – до Лунденбурга. Меня же тан Годред решил самолично доставить к Ордульфу на следующий день. Он суетился, и видно было, что заговор северян был чем-то, во что на юге Англии верили легко.

Наконец старик успокоился и велел усатому снова нагреть на огне кочергу. А сам присел рядом со мной на полено и почти дружески сказал:

– Ну а сейчас ты нам расскажешь о себе, Сигурд сын Харальда.