Сияй

Я вымыла посуду, сгоняла в душ и после заплела непросохшие волосы в голландские косы. Натянула черные леггинсы и безразмерный кремовый свитер, в который было так приятно кутаться, а еще захватила с собой самую удобную свою пижаму – с собачкой Снупи – купила такую на рынке в Тондэмунгу весной, чтобы мама ничего не заподозрила. Я взяла сумку и контейнер с едой, глянула в зеркало и отправилась на ночевку в студенческую k-pop-общагу.

Три

По дороге к автобусной остановке я все прокручивала слова уммы в голове: «Если все пойдет не по плану… ты должна быть к этому готова».

Конечно, я с самого начала знала: нет никаких гарантий, что я стану k-pop-звездой, но я так долго этого хотела, что другие варианты даже не рассматривала.

Все началось, когда мне исполнилось – сколько?… Шесть? Да, кажется, так. В моем классе училась еще одна азиатка, Евгения Ли. Евгения была из Китая, но все постоянно спрашивали, не родственники ли мы. Иногда нас даже принимали за близнецов. И я никогда особо не обращала на это внимания, пока как-то на переменке меня не ужалила пчела. Тогда я сидела в кабинете медсестры и ждала, когда умма приедет и заберет меня домой, но вместо нее пришла миссис Ли. И медсестра даже не поняла, что ошиблась: улыбнулась и сказала, что вот же моя мама, пришла забрать меня. И так я впервые в жизни поняла, что весь остальной мир видит меня совсем не такой, какой видела себя я или моя сестра. Люди видели лишь мое лицо: форму глаз и носа и густые черные волосы. И это ставило меня в один безликий ряд с такими девочками, как Евгения, хотя мы с ней вообще не были похожи. Мама уже приехала в школу, я никак не могла успокоиться. Место укуса еще болело, но, когда умма спросила, что не так, я могла думать только о миссис Ли.

– Вот бы я не была кореянкой, – рыдала я матери в рубашку.

Она подняла меня на руки и отнесла домой, а потом уложила в постель и включила ноутбук. И тогда я впервые увидела корейский музыкальный клип. Мы смотрели видео часами, и я не могла налюбоваться на певиц: они были такие разные, такие красивые и талантливые. Меня это зацепило. И я стала смотреть эти видео постоянно, запоминать слова любимых песен и устраивать для Лии представления на выходных. Музыка пробуждала во мне гордость. Гордость за свое происхождение.

Тот случай с миссис Ли и медсестрой не был единственным. Дети смеялись над кимчи, которое умма паковала мне на обед. Какая-то женщина накричала на меня в магазинчике на углу, требуя, чтобы я «валила к себе домой» (хотя я жила в том же квартале, и она явно имела в виду не тот дом, о котором я подумала сразу). Как-то на Хеллоуин я оделась Гермионой Грейнджер, и все принимали меня за Чжоу Чанг.

Но у меня всегда был k-pop. Он помогал мне обрести чувство принадлежности. Напоминал, что в мире есть место, где люди будут видеть во мне меня саму.

Об этом я и думала, пока шла к остановке. Весенний сеульский воздух был прохладен и свеж. Тротуар был усыпан вишневым цветом, который лип к подошвам и накрывал весь город дымкой жемчужно-розовых лепестков. Я дошла до угла, забежала в «GS25» за Pocari Sweat[14], а потом села на автобус до общаги, которая высилась в нескольких кварталах от головного здания DB. В автобусе было множество парочек: одетые в одинаковые футболки, они делились наушниками. Бизнесмены и бизнес-леди смотрели старые серии «Бегущего человека» на телефонах, а одна хальмони прижимала к себе сумки с продуктами и пустыми бутылками. Я плюхнулась на свободное место, допила газировку и почувствовала, как ветер треплет мои косы. Сидящая рядом старушка ткнула меня в бок и кивнула на опустевшую баночку.

– Она тебе нужна? – спросила она на корейском.

– Нет, хальмони, – ответила я, отдавая банку.

– Спасибо. – Она потрепала меня за щеку. – Ах, красавица какая!

Я склонила голову:

– Благодарю.

Автобус покатил вниз по улице, с трудом тормозя, когда кому-то надо было войти или выйти. В Нью-Йорке мне не позволяли пользоваться общественным транспортом в одиночку, так что теперь мне пришлось к нему привыкать. К счастью, в Сеуле и автобусы, и подземка быстрые, чистые и очень понятные. Но больше всего мне в этом городе нравилось то, что повсюду был бесплатный вай-фай.

Я вытащила телефон и послала сообщение Хери.

Если мама спросит, я сегодня ночую у тебя.

Она ответила сразу же.

Конечно. Джухен просит передать, чтоб ты там без нас не больно веселилась!

Я рассмеялась и убрала телефон. Отвечать не стала: чем меньше они знают, тем лучше. Вдруг их все-таки будут расспрашивать?

Внутри я вся кипела – и из-за того, что соврала умме, и из-за общаги, – потому сошла на остановку пораньше и остаток пути прошла пешком. Нужно было избавиться от избытка энергии, прежде чем встречаться с Миной и остальными.

За полквартала до общаги я вдруг поняла, что мне бы не помешало переодеться.