Сияющая Темнота [Доктор Кто]

– В этой системе? – Мезант попрыгал к Гараману и посмотрел на приборы.

– Входит в систему. Вслед за нами.

Мезант посмотрел на Гарамана.

– Это они, – решительно сказал он.

– Хорошо, если они, – сказал один из людей – лысый мужчина с до нелепости мускулистыми руками и кожей цвета тёмного красного дерева. – Если это кто-то другой, у нас могут быть неприятности. Её проверили на жучки и маяки?

Он смотрел на Донну. И взгляд его не был добрым. Мезант кивнул.

На какой-то миг – на одно глупое мгновение, от которого замирает сердце – Донна представила, что это Доктор узнал, кто её похитил, и мчится к ней на помощь. Она поняла, что улыбается, лишь тогда, когда мускулистый мужик нахмурился:

– Что смешного? – рявкнул он.

– Ничего, – ответила Донна.

Мезант посмотрел на неё огромными немигающими глазами:

– Вы думаете, что это ваш друг Доктор прибыл за вами? – спросил он.

Что-то в его тоне говорило о том, что он знал что-то, чего не знала она. Это был не Доктор...

– Это мог бы быть он, – сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало оптимистично.

– Мог бы, – сказал Гараман. – Но не он, – он натянуто улыбнулся. – Соболезную.

– Тогда кто это, мистер-знаю-всё?

Гараман сложил руки на груди и надменно посмотрел на неё.

– Просто небольшая помеха, – сказал он. – Вы же знаете, как говорят: держи друзей рядом, а врагов – ещё ближе. Пока мы знаем, где они есть и что они делают, всё в порядке. Но, увы для вас, это не этот ваш Доктор.

У Донны опустилось сердце.

***

Куда ни направься, – думал Доктор, – везде одна и та же история. Одна группа разумных существ (будь-то роботы, люди, многомерные сущности, живущие в складке пространства-времени, или кто угодно) решает, что другая группа недостойна иметь минимальные права, или называться человеком, и тому подобное. Иногда это разделение основывалось на биологических признаках, иногда на культурных, религиозных, или на том, ложкой или вилкой они едят. В любом случае начинались гонения, войны, и смерть. Много смерти. И какими бы высокоразвитыми или цивилизованными они ни были, они всегда находили оправдание для этого. Если не для других, то, по крайней мере, для себя.

– Не знаю, что вы сделали, – сказал Буни, прерывая его раздумья, – но дальность действия наших сенсоров, не говоря уже об их чувствительности, почти удвоилась, – прищурившись, он посмотрел на Доктора. – Кто же вы такой?

– Я же представился. Я Доктор.

– Это не имя, это профессиональный титул.

– А раз уж я разбираюсь в чём-то профессионально, разве его не достаточно?

Буни задумчиво посмотрел на него:

– Пока достаточно.

– Небольшая благодарность тоже не помешала бы.

– Спасибо, – не очень охотно сказал Буни. – Но я по-прежнему не уверен, что вы на нашей стороне.

– О, поверьте, – сказал Доктор, – я и сам ещё не знаю, на чьей я стороне, так что мы в равном положении. Но если вы хотите, чтобы я и дальше вам помогал, вам придётся доверять мне. Расскажите мне об этой системе Каррис.

Буни на секунду задумался и кивнул:

– По имеющимся в нашей базе данных сведениям, – сказал Буни, нажав на клавиши и отобразив на экране несколько мудрёных графиков, – система не очень интересная: солнце – красный гигант, две газовые планеты, и небольшая планета, пригодная для жизни людей. Согласно данным, когда-то на ней было хорошо, но солнечные вспышки превратили её почти в пустыню.

– Жители?

– На вершине местной эволюционной лестницы находятся джэфти – примитивные обезьяно-подобные существа. Они изготавливают простейшие инструменты, что-то строят. Сложными технологиями не владеют.

– И зачем, по вашему мнению, сюда прибыл Культ?

– Может быть, для того, чтобы сбросить нас с хвоста, – предположил Буни.

– И если они думают, что их всё ещё скрывает экран, – сказал Доктор, – то очень скоро они отсюда улетят.

– Логично, – согласился Буни.

Доктор потянулся:

– Пока мы ждём их действий, может быть, вы расскажите мне об этой Хну эм Ллодис? С таким именем у неё наверняка была интересная жизнь.

***

Когда белоснежное свечение телепортационного поля угасло, всё залил кроваво-красный свет солнца Каррис. Кожу Донны что-то покалывало, и она поняла, что это непрекращающееся движение песчинок, которые ударяло об неё ветром. Воздух пах сухостью, смертью, и песком.

– А-а... – сказал рядом с ней Мезант с облегчением.

– «А-а»? – пробормотала она, щурясь, чтобы песок не попал в глаза.

– Пахнет как дома, – объяснил Мезант, сгибая и разгибая пальцы как кот, запускающий когти в шерстяной свитер. – Здорово!

– Смертью пахнет, – проворчал Огмуни – мускулистый мужик, который недобро поглядывал на неё на корабле.

Он стоял рядом, а у него за спиной был один из бимботов – холодный, бесстрастный, молчаливый.

– Пока вы не начали продавать мне участок местной земли, – сказала Донна, оглядываясь в поиске какого-нибудь убежища от неослабевающей песчаной бури, которая готова была ободрать ей кожу до самой кости, – не могли бы мы где-нибудь укрыться? Если тут вообще есть какое-нибудь укрытие. Я уже жалею, что пальто не взяла.