Сияющее Эльдорадо

Удивительный фильм Гарри Поллака прослеживает весь строгий порядок жизни самца-лирохвоста. После утреннего инспекционного осмотра куч он кормит птенцов и немного отдыхает в разгар дневной жары. Затем проделывает обратный путь к вершине холма, по очереди останавливаясь у каждой кучи, исправляя неполадки, где это необходимо (большой урон им наносят грозы). Все это время он насвистывает свои мелодичные, но изнуряющие его песни, а в соответствующий сезон исполняет еще и танец. Наседка, после того как она снесла яйцо, в течение шести недель высиживает его в растрепанном гнезде, которое как бы случайно прилепилось к камню или пню. Самец не принимает в этом участия. У него достаточно других дел. Если бы птицы были подвержены заболеванию язвы желудка, то лирохвост несомненно страдал бы этой болезнью, настолько трудна его жизнь, так много у него забот и так неусыпна его бдительность.

Сноуи и Косцюшко

Для австралийцев гидроэнергетический комплекс в Снежных горах, «Сноуи», — символ современности. Смелое решение, блестящее техническое выполнение, экономически выгодный проект — американцы едва ли смогли бы сделать лучше. «Сноуи» перечеркнул привычное представление об австралийце, как вспотевшем парне в подтяжках, жадно пьющем пиво. Его место занял инженер в белом накрахмаленном халате у пульта управления подземной электростанции. Статистика обрушивается на вас в «Сноуи», так же как потоки воды, которые инженеры перегоняют по гигантским трубам сквозь горы: киловатты, акры, футы, отводные плотины, водосборные площади, максимальные нагрузки… Но за всем этим стоит простой смысл.

На вершинах и в ущельях Большого Водораздельного хребта берут начало крупнейшие реки Австралии — Муррей и Маррамбиджи, которые текут на запад и в центр страны, встречаясь на границе Нового Южного Уэльса и Виктории, а затем впадают в море приблизительно в пятидесяти милях к востоку от Аделаиды, в Южной Австралии. Земля Австралии плодородна, но осадков выпадает так мало и распространяются они столь неравномерно, что не могут обеспечить устойчивого развития сельского хозяйства. Решение заключается в ирригации, и обе реки уже орошают значительное количество земли.

Но другая река Австралии, Сноуи-Ривер, не используется в этих целях. Она берет начало на восточном склоне хребта, и путь ее до моря короток. Почему бы не прорубить туннель в горах, повернуть Сноуи, направив ее воды в систему Муррей — Маррамбиджи, и использовать эти реки как для орошения, так и для производства электроэнергии? Таков смысл проекта, который обсуждался в течение восьмидесяти лет. В 1949 г. была создана Гидроэнергетическая комиссия гор Сноуи для претворения проекта в жизнь.

С самого начала все работы бессменно возглавлял один человек. Он же и подобрал коллектив, который прошел вот уже полпути без единой серьезной ошибки или просчета. Это Вильям Хадсон, новозеландец, который приобрел опыт работы на строительстве гидроэлектростанции в Шотландии еще до второй мировой войны. Сейчас ему за семьдесят. Он не только блестящий инженер, но и отличный руководитель. Рабочие и инженеры заняты на строительстве. Они верят, что помогают создавать энергетический комплекс, полезный не только для своей страны, но и для других стран.

Строительству требуется рабочая сила, и поэтому всякий приезд сюда людей, интересующихся комплексом, приветствуется. «Сноуи» стал одним из основных туристских центров Австралии. Водители автобусов, во всяком случае те, с которыми я общалась, вежливы, хорошо информированы и отвечают на одни и те же вопросы терпеливо и с юмором. Отлично налажена работа столовых, они чистые и оформлены со вкусом. Цветы в горшках, красиво покрашенные стены, даже высокие стульчики для малышей. Пища всегда свежая, дешевая и обильная.

Свежий, прохладный и чистый воздух, аромат эвкалиптов — все говорит о том, что вы в горах. Яркие солнечные лучи освещают высокие, конусообразные стволы эвкалиптов, кора которых постоянно меняет свой цвет. В воздухе стоит птичий гомон, перед глазами мелькают красочные пятна. Это попугаи! Они не перестают меня удивлять. С записной книжкой, биноклями и карманным орнитологическим справочником я пробираюсь между деревьями, стремясь распознать попугаев, прячущихся среди травы. «Серый, крапчатый или весь в полоску, с ярким зеленовато-желтым хохолком»— это, очевидно, попугай Quarrion,находящийся где-то посредине между какаду с хохолками и попугаями без хохолков. «Алая головка и грудь, зеленое оперение крылев, желтое с голубыми пятнышками брюшко» — это, должно быть, восточноавстралийская розелла. Группы небольших, но не менее ярких птиц, в гамме цветов оперения которых встречаются сапфиро-голубые, кроваво-красные и лимонно-желтые оттенки, возможно медососы, — порхали по цветам, густо осыпавшим камедные деревья, собирая нектар. Своими сильными и гибкими коготочками они цеплялись за ветки и, казалось, бегали вверх и вниз, совсем как белки.