Сияющее Эльдорадо

Из того, что вам говорят, невозможно уяснить всю правду. Примеры подобного вторжения в личную жизнь людей, возможно, были приведены мне в силу какой-либо личной предубежденности или же привычки поносить любую власть, какая бы она ни была. Может быть, в Брокен-Хилле есть люди, в чью жизнь никто никогда не вмешивался. Безусловно, есть и такие, кого такое вмешательство не задевает, и такие, которые его оправдывают. Даже если учесть все это, несомненно то, что рабочие, занятые в горнодобывающей промышленности, или женщины и дети, чьи мужья и отцы работают там, не всегда могут встречаться с теми, с кем хотели бы; не могут высказать то, что хотели бы, не могут выбрать работу, соответствующую желаниям, и купить то, что им нравится.

Приведем три примера. Каждый член профсоюза, а это значит каждый, работающий на шахте, должен подписаться на профсоюзную газету «Бэрриер Дейли Трус».

Если в семье пять членов профсоюза, им ежедневно доставляется пять номеров газеты. Шахтер-пенсионер устроился на две работы на неполный рабочий день. Руководство профсоюза вызвало его, предъявило письмо осведомителя и приказало немедленно уволиться с одной из работ. Он подал заявление об уходе за неделю, но ему предложили уволиться в тот же день. Фирма, производящая ковры, снизила на них цены; в связи с этим ее внесли в «черный список» и вынудили закрыть отделение в Брокен-Хилле. Некоторые постоянные покупательницы фирмы отказались подчиниться этому решению и решили купить ковры в другом филиале фирмы, расположенном в нескольких сотнях миль от Брокен-Хилла. Тогда их мужей предупредили, что, если заказы не будут ликвидированы, их ждут серьезные неприятности. Женщин запугивали анонимными телефонными звонками, в результате заказы были аннулированы. Мне говорили, что одно время домашним хозяйкам даже указывали, какие торты можно покупать, а какие нельзя. Подобные факты позволяют предположить, что в Брокен-Хилле назревает атмосфера недовольства, по крайней мере среди женщин.

Деспотизм, о котором я уже писала, а также жара, одиночество и однообразие жизни угнетают женщин. Большинство мужчин проводит время или на работе, или в пивных барах и приходит домой только для того, чтобы тут же лечь спать. По воскресеньям они выезжают с семьями в Менинди, где есть яхт-клуб. Больше ехать некуда. Запрет устраиваться на оплачиваемую работу обрекает многих деятельных женщин на длинные скучные и безрадостные дни, превращая их в некоторое подобие недвижимого имущества. Одна женщина призналась мне, что ей всегда хотелось стать журналисткой и что она могла бы получить работу в центральной газете, но местными правилами это запрещено, и она упустила эту возможность. Дочерям, оканчивающим школу, не хватает работы в городе, и они уезжают в Мельбурн или Сидней и больше не возвращаются.

— Зависть, — сказала одна из женщин, — вот в чем беда Брокен-Хилла. Никто не хочет, чтобы его сосед зарабатывал больше, чем он сам, чтобы у кого-то дела шли лучше, чем у него. У всех должно быть все одинаково.

Другая заявила с не меньшим недовольством:

— Почему по воскресеньям можно увидеть вывешенным так много только что выстиранного белья? Да потому, что больше нечем себя занять. Мужчины отсыпаются после выпитого в субботу пива. Мой муж никогда со мной никуда не ходит. Некоторые мужья даже не говорят женам, сколько они зарабатывают. Автоматы для игры в покер, лошади и пиво, пиво м снова пиво. Город для мужчин.

Однако есть женщины, которые встают на защиту существующих порядков:

— Брокен-Хилл, — говорят они, — самый лучший город в Австралии. — Те, кто плохо о нем говорят, — предатели. Здесь заботятся о каждом. Наша больница и школа — самые лучшие в Новом Южном Уэльсе.

Под невысокими горными кряжами, которые пересекают голую каменисто-песчаную страну, находятся залежи цинка, серебра и свинца, как говорят, самые богатые в мире. Как и большинство шахт, они берут свое начало с тех времен, когда здесь жили золотоискатели, стригали и бродячие сельскохозяйственные рабочие, исходившие вдоль и поперек эти равнины и продуваемые ветром горные кряжи. Эти люди, единственной надеждой которых была внезапная удача, не знали, что такое геология, но у них был достаточно зоркий глаз, чтобы заметить в породе сверкающую искру, и острый слух, чтобы понять смысл неосторожно брошенного слова какого-нибудь завсегдатая кабачка.