Раздвижные ворота с чёрного хода оказались открыты, и я осторожно заглянул внутрь. Во дворе было пусто, только посредине с поднятым капотом стоял пикап мистера Бреннана. Из кабины грохотал рок-блюз. Мистер Фишборн тоже любил слушать такое, он говорил, что блюз - это настоящая музыка. Когда хорошему человеку плохо, он поёт блюз. Сам я не разделял его симпатий. Если слушать всех, кому плохо, то и сам кончишь неважно. Мистер Фишборн понимающе списывал моё нежелание приобщится к прекрасному на молодость, и мы оставались при своём.
Пока я стоял в воротах, ко мне подбежал Сильвер, покрутился около, а потом лёг у моих ног. Через минуту из-под пикапа, громко выругавшись, выкатился сам Рэй Бреннан и, заметив нас с Сильвером, сказал:
- Что же ты за пёс такой, на меня тявкаешь, а чужих в дом пускаешь?
- Я не чужой, - ответил я. - Меня зовут Заккари Фрейкс, мы с мистером Бреннаном были приятелями.
- Заккари Фрейкс, значит. А твой отец случайно не Джошуа Фрейкс, что вот уже неделю не является на работу?
- У Джоша больше нет работы.
- И почему это у него больше нет работы?
- Потому что мистер Бреннан умер, а вы ему не нравитесь.
- Хм, вот как, значит. - Он вытер пальцы, испачканные маслом, и протянул мне руку в знак официального знакомства. - Можно просто Рэй.
- Можно просто Зак, - ответил я и пожал его руку.
- Могу я угостить тебя чаем, Зак?
Я кивнул. Мы прошли в дом, и Рэй включил чайник.
Он принялся разглядывать меня, а я - его. Он был достаточно высок, но не настолько, чтобы назвать его верзилой. Тёмные волосы были зачёсаны назад с эффектом a l'a лёгкий беспорядок. Из-под закатанных рукавов были видны сильные тренированные руки. Его внешность нельзя было назвать эталонной, но он, бесспорно, был привлекателен, его не портил даже выдающийся нос с горбинкой и несколько стеклянный взгляд из-под припухших век. Наверное, всё дело было в выражении его лица, одновременно насмешливом и немного печальном. Хотя мистер Фишборн наверняка сказал бы, что я придираюсь, и Рэй Бреннан сложён, как бог, а что касается его физиономии, то просто это красота, которая носит уникальный характер. Пристальное разглядывание привело к тому, что мои мысли вдруг приняли неожиданное направление.
'Вот он - отличный образец альфы, - подумалось мне, - по большинству параметров Рэй Бреннан даёт сто очков вперёд всем Джекам, Люкам и Ларри. Отличные внешние данные и способность расположить к себе даже такого альфоненавистника, как я. Интересно, чем же он Джошу не угодил?', - и словно прочитав мои мысли, Рэй поинтересовался:
- Скажи, Зак, а почему я не нравлюсь твоему отцу?
- А почему должно быть наоборот?
- Э-м, ну, не знаю, может, и не должно, но обычно об этом не сообщают вот так - в лоб.
- Я считаю, что лучше сразу говорить правду, а не делать реверансы, украдкой отплёвываясь через плечо.
- Ух ты, - усмехнулся Рэй, - палец в рот не клади.
'Тебе тоже', - настроение упало, и желание определить Рея в альфа-кандидаты для Джоша моментально развеялось. Я шёл за помощью. Мне нужны были еда и лекарства, и я не собирался терять время на препирательства, выясняя, кто, кому и почему не нравится. Расставив приоритеты, я отодвинул чашку с недопитым чаем, поднялся из-за стола и собрался уходить.
- Спасибо за чай, Рэй. Мне пора идти.
- Погоди, Зак, - прежде чем я успел подняться, его тяжёлая рука опустилась мне на плечо, и я вынужден был снова сесть, - прости. Я не хотел тебя задеть. Не уходи, пожалуйста.
И я остался. Мы просидели ещё добрых полчаса. Рэй рассказал, что видел нас на кладбище и очень хотел поговорить с теми, кто был близок его отцу, то есть со мной и Джошем, но мы слишком быстро ушли. А потом Джош не пришёл на работу. Рэй сказал, что заезжал к нам, узнать, почему Джош не вышел в свою смену, но ему никто не открыл. Признался, что сразу понял, что чем-то не понравился Джошу, а он ему наоборот очень понравился. А ещё, теперь вот он не знает, что со всем этим добром делать - продать или нанять управляющего? Я посоветовал не торопиться с продажей и предложил присмотреться к Хоупвилю и его обитателям. В свою очередь, я признался, что Джош болен, и попросил одолжить мне еды и лекарств.
На прощание мы снова пожали друг другу руки. Признаться, Рэй подкупил меня своей откровенностью так, как никто другой.