Сияющие высоты

Она заметила, как вздрогнул отец, но сейчас это не имело значения. Как и ничто другое, кроме Атласа.

Он мельком глянул на нее и отвернулся:

– Мы сейчас немного заняты.

Слова Атласа ранили, но Эйвери забыла о гордости.

– Пожалуйста, – попросила она.

Атлас замешкался, но потом извинился перед инвесторами и отошел с Эйвери подальше от прочих.

– Что происходит?

Не отвечая, Эйвери решительно повела Атласа за собой: все ниже и ниже, пока они не достигли ворот с надписью «Нет доступа». Открыв их, она затащила Атласа на небольшой невзрачный балкон, заставленный какими-то аппаратами и выходивший на канал. Под ногами шумно плескалась вода.

– Теперь мы достаточно далеко? – саркастично заметил Атлас.

Эйвери не понравился такой враждебный настрой. В тело Атласа словно вселился незнакомец. Пропустив вопрос мимо ушей, Эйвери схватила любимого за ворот рубашки и, притянув к себе, грубо поцеловала.

Она обрадовалась, увидев прежнего Атласа: те же губы и руки, те же плечи. Эйвери провела руками по его спине и запустила пальцы в завитки на затылке. «Я так сильно тебя люблю, мне очень жаль», – хотелось сказать ей.

Атлас отстранился и покачал головой.

– Это нечестно, – дрожащим голосом произнес он. – Злишься на меня несколько недель кряду, а потом набрасываешься с поцелуями на самой многолюдной вечеринке.

– Прости, – прошептала она.

– Эйвери, что с тобой происходит? Чем вызвано… это?

Атлас нетерпеливо взмахнул рукой, имея в виду ее искромсанное платье и взъерошенные волосы. А еще поцелуй.

Главное – не паниковать, сказала себе она, но он назвал ее не Эйвс, а Эйвери!

– Тебе кое-что нужно знать о Каллиопе. Она не та, за кого себя выдает.

Слова эти прозвучали несколько наигранно, и Эйвери повторила попытку:

– Атлас, она мошенница… и врала тебе все это время, играла с тобой. Ты ей даже не нравишься.

– Что ты такое говоришь?

– Они с матерью… – Эйвери пыталась подобрать верное слово. Определение «аферистки» навевало атмосферу плохого голофильма. – Обманщицы. Они используют людей ради денег, а потом переезжают на новое место и меняют личность.

Эйвери сбивчиво объяснила все Атласу, не упуская подробностей. Рассказала про разные имена Каллиопы, про арест ее матери, переслала фотографии, найденные Ледой, во всем разнообразии поддельных личностей. Атлас молча кивал, почти не моргая.

– Вот черт, – пробормотал он, когда Эйвери замолчала.

Он покачал головой, словно не верил этому. Его карие глаза затуманились.

– Знаю. Мне так жаль.

На самом деле Эйвери хотела, чтобы Каллиопа уехала, отношения с Атласом наладились и весь мир вернулся на круги своя.

– Как ты об этом узнала?

Эйвери взяла Атласа за руку, сцепляя их ладони в замок.

– Не важно. Я не могу всего объяснить, но клянусь, что это правда.

Когда запустили второй залп салютов, из толпы на верхнем уровне раздался приглушенный вскрик. Эйвери смотрела на Атласа не отрываясь. Он притих, очевидно размышляя над услышанным. Казалось, он затерялся в своем собственном мире.

– Не переживай, – тихо проговорила Эйвери, страдая из-за его молчания. – Я велела ей уехать. А если она этого не сделает, мы ее заставим. Вместе мы можем что угодно.

Атлас резко выдернул ладонь из ее руки:

– Мы ничего не будем делать вместе. Я сам все улажу.

– Атлас…

– Прошу, не надо. Мне и так непросто.

Он упрямо уставился на воду, и Эйвери разозлилась: неужели он даже не мог посмотреть ей в глаза? Над головой черно-белыми вспышками взрывались фейерверки, отбрасывая на лицо Атласа неестественные тени.

– Если честно, я потрясен. И зол. Хотя между нами с Каллиопой все равно ничего не было, – добавил Атлас, заставив сердце Эйвери подпрыгнуть в груди. – Я вымотался, – тяжело проговорил он. – Мне нужно от всего отдохнуть.

– Именно. Мы можем сделать это вместе, ты и я, как и планировали! – воскликнула Эйвери.

Теперь Леда была на ее стороне и хотела помочь, больше ничто им не препятствовало.

Атлас покачал головой:

– Мы правильно сделали, что закончили отношения. Мы попытались, но не справились, как бы сильно ни старались. – (От его взгляда Эйвери поежилась.) – Ты знаешь, как папа назвал отель в темной Башне?

– «Фанаа». – По коже Эйвери побежали мурашки.

– Что значит уничтожить себя любовью, – тревожно проговорил Атлас. – Эйвери, это же про нас, разве ты не понимаешь? Мы в буквальном смысле уничтожаем друг друга. Слишком уж все сложно, мы только причиним боль близким. И самим себе.

– Значит, ты меня больше не любишь.

Эйвери это казалось единственным логичным объяснением. Как он может любить ее и не желать воссоединения?

– Конечно, я тебя люблю, – настойчиво проговорил Атлас. – И всегда буду любить. Но возможно, любви недостаточно. Нельзя построить на ней всю жизнь.

– Нет, можно! – истерично выкрикнула Эйвери.

– Я лишь пытаюсь мыслить реалистично, – сказал Атлас, и от такого благоразумия Эйвери захотелось встряхнуть его за плечи и закричать. – И что, по-твоему, мы должны сделать? Отправиться вдвоем на далекий остров?

– Почему бы и нет!

– А когда тебе надоест такая жизнь – когда прогулок на том маленьком островке, чтения книг и рыбалки станет недостаточно? – тихо спросил Атлас.