Сияющие высоты

Он протянул ей горсть дешевых ампул – их содержимое некоторые вкалывали себе в вены с помощью шприцев.

Леда покачала головой:

– Никогда такими не пользовалась.

– Они лежали у тебя в кармане, когда мы тебя нашли, – медленно проговорил Ватт. Леда заметила, что он сказал «мы», и снова рассердилась, поняв, что он имеет в виду себя и Надю. – Если ты не принимала их ночью, тогда что?

– Я ничего не хотела принимать, – возмутилась Леда. – Все та девушка, Мэриель. Она опоила меня…

Мэриель ведь сказала, что подмешала в ее бокал наркотик – наверняка сыворотку правды, вещество, подавляющее сопротивляемость и развязывающее язык. Такой Леда подсыпала Ватту, когда хотела вытянуть правду про Атласа и Эйвери. Сейчас казалось, что с тех пор миновала вечность. Вот вам и суд Божий. Леда выдала Мэриель все секреты, которые так долго хранила, и сделала это с легкостью, словно говорила о погоде. Ее пробрала дрожь при воспоминании о взгляде той девушки, что оставила ее умирать на берегу. А еще Мэриель рассказала ей шокирующую правду про Эрис. Та приходилась Леде сводной сестрой. Неужели это действительно так?

Леда хотела все объяснить, но лишь расплакалась. Она обхватила себя руками, желая стать совсем маленькой и избавиться от этого непосильного груза.

Она скорбела по всему, что сделала и чего лишилась. Скорбела по той Леде, которой была давным-давно, еще до наркотиков, Атласа, гибели Эрис. Жаль, что нельзя перенестись назад во времени и вразумить себя, предупредить, но та глупая девчонка исчезла.

Ватт обнял Леду и, притянув к себе, положил подбородок ей на плечо.

– Все хорошо, мы во всем разберемся, – заверил он.

Леда закрыла глаза, наслаждаясь чувством безопасности, хоть и временным.

– Так ты не сдашь меня? – натянуто спросила она.

– Леда, я бы правда этого не сделал. Я… – Ватт нервно сглотнул. – Я тебя люблю.

– И я тебя, – тихо ответила Леда.

Ватт осторожно подался вперед, будто опасался, что она снова ударит его, а потом поцеловал.

Когда они отстранились друг от друга, бушевавший в голове Леды шторм стих, сменившись абсолютным штилем. Она знала, как поступить.

– Нужно позвать Райлин и Эйвери.

– С помощью Нади я отправил Эйвери сообщение от твоего лица, потому что сильно переживал, – сказал Ватт, смутившись, что вновь взломал ее линзы. – Но она не пришла.

– Значит, дело не выглядело срочным. – Леда кивнула и вслух составила фликер: – Для Эйвери и Райлин. SOS. Номер сто семьдесят пять.

Затем она глянула на Ватта:

– Нужно рассказать им, что произошло. Теперь Мэриель все знает.

– Что именно? – тихо спросил Ватт.

Леда поморщилась, зная, что ей предстоит сказать.

– Все.

Ватт

Ватт обвел взглядом гостиную их номера: девственно-белая мебель, пушистые белые ковры, изящные белые тумбочки и ослепительно-белые диваны, на которых и сиделось-то неуютно.

Леда, переодетая в растянутый свитер, приютилась в углу дивана, положив голые ноги на подушки. Надя по-прежнему контролировала ее жизненные функции, отслеживая пульс и температуру хрупкого тела.

Только что Леда отправила экстренное сообщение Эйвери и Райлин.

– Что происходит? – спросил Ватт.

Но Леда покачала головой и настойчиво сказала, что нужно дождаться девушек.

– Они обязаны все услышать. Их это тоже касается.

Ватт получил сообщение и посмотрел на Леду:

– Надя говорит, скоро ты сможешь принять снотворное, если захочешь. Сердцебиение почти выровнялось, так что это безопасно.

– Больше не собираюсь пить лекарства. С той ночи я не проглотила ни единой таблетки, – ответила Леда, прижимая к груди белую подушку с кисточками, а потом перевела взгляд туда, куда Ватту имплантировали квант. – Надя, ты можешь общаться со мной напрямую. Не обязательно задействовать Ватта.

– Отлично, – ответила Надя, переходя на внешние колонки.

Ватт содрогнулся. Леда заметила это и виновато пожала плечами:

– Прости, но я бы хотела, чтобы Надя при мне говорила вслух. Ты ведь не против? Если я буду встречаться с тобой, то придется встречаться и с Надей.

«Встречаться», – мысленно повторил Ватт, примеряя на себя это слово. Он еще ни с кем не встречался и не понимал, с чего начать. Ватт рассчитывал, что Леде также предстоит многому научиться.

Не успел он ответить, как раздался звонок в дверь. Леда кивнула, позволяя комнатному компу открыть замок.

– Леда, что случилось? – без предисловий спросила Райлин.

Она была в простом черном платье и выглядела усталой и бледной.

– Долгая история. Расскажу все, когда подойдет Эйвери, – пообещала Леда, чуть выпрямившись.

– Она может быть занята, – заметила Райлин и присела на самый краешек кресла в углу, будто готовая в любую минуту сбежать.

До утра оставалось совсем немного. Небо за изогнутым оргстеклом пока находилось в плену ночи, но далеко на горизонте Ватт различил первые несмелые ростки рассвета – румяно-розового, с мягким золотистым сиянием цвета шампанского.