Сияющие высоты

Корд замешкался, разрываясь между злостью на Райлин и любопытством – что она здесь делала и что собиралась сказать? Очевидно, интерес перевесил.

– Иди за мной.

Он вывел Райлин из офиса и двинулся по коридору. Перед первым звонком там стало многолюдно, школьники сбились в кучки, оживленно общаясь и размахивая руками, на которых сверкали золотые браслеты и наручные компьютеры. Райлин ловила на себе любопытные взгляды – ребята рассматривали незнакомое лицо, ее остроконечные серьги с бисером, короткие ногти с голубым лаком, старенькие балетки, которые она стянула у Криссы, поскольку у нее не оказалось подходящей обуви из категории «простых черных туфель на низком каблуке». Она вскинула голову, принимая вызов и перебарывая желание взглянуть на Корда. Иногда с ним здоровались, но он лишь кивал в ответ и не думая представить Райлин.

Наконец Корд повернул и прошел сквозь двойные двери в абсолютно темную комнату. К удивлению Райлин, стоило им перешагнуть порог, как появилась голографическая надпись.

– У вас в школе и кинозал есть? – спросила она, больше ради того, чтобы нарушить тишину.

Корд повозился с пультом управления, и через секунду вдоль ступенек включились рельсовые светильники. Намного светлее не стало. Среди темноты Корд напоминал тень.

– Да, его используют для занятий по кинематографии, – нетерпеливо ответил Корд. – Ладно, Майерс, что там у тебя?

Райлин сделала глубокий вдох:

– Я сотни раз представляла себе этот разговор, но ни в одном сценарии он не происходил в твоей школе.

– Правда? – Зубы Корда сверкнули в подобие улыбки. – А где ты его представляла?

«В постели, правда это были лишь фантазии».

– Не важно, – поспешила ответить Райлин. – Дело в том, что я хочу перед тобой извиниться.

Корд отступил назад, к верхнему ряду сидений. Райлин пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– После той ночи я все хотела поговорить с тобой.

В объяснениях Корд не нуждался: он знал, о какой ночи шла речь.

– Хотела позвонить тебе, но понятия не имела, что сказать. К тому же это больше не казалось столь важным. Ты был наверху, я – на тридцать втором, поэтому я решила, не стоит копаться в случившемся.

«А еще я трусиха, – подумала Райлин. – Боялась встретиться с тобой, зная, что будет больно».

– А теперь мы, похоже, учимся в одной школе – я получила стипендию…

– Которую учредили родители Эрис, – зачем-то добавил Корд.

Райлин вздрогнула. Почему все кругом говорят ей об Эрис?

– Так и есть. И раз уж мы будем иногда видеться, я хотела все прояснить.

– Прояснить, – ровным голосом повторил Корд. – Ты притворилась моей девушкой, чтобы обокрасть.

– Я не притворялась! И не хотела ничего красть – по крайней мере, потом, – возразила Райлин. – Позволь, я объясню.

Корд кивнул, но ничего не сказал.

Райлин все ему рассказала. О своем бывшем парне Хайреле и пакетиках «Споук» – как на первой рабочей неделе своровала из дома Корда сделанные по рецепту препараты, чтобы избежать выселения. Райлин чуть приподняла подбородок и старалась не запнуться, рассказывая, как Хайрел шантажом заставил ее обменять наркотики на деньги для выкупа. Как Ви угрозами вынудил ее вновь украсть у Корда.

Райлин выложила все, но промолчала о том, как его старший брат Брайс загнал ее в угол – пообещал отправить за решетку, если она не порвет с Кордом и не скажет, что встречалась с ним ради денег. Она знала, что Корду дорог его старший брат, и не хотела портить между ними отношения. По этой причине она переложила всю вину на Хайрела.

А еще Райлин не сказала Корду, как сильно любит его.

Он молчал, пока она говорила. Но вот последние слова Райлин упали в тишину, пуская по ней рябь, словно камешки по воде. Первый урок уже начался, и они оба пропустили свои встречи в главном офисе. Но Райлин совсем об этом не думала. Их разговор казался важнее. Как бы наладить отношения с Кордом? Если честно, ей хотелось намного большего.

– Спасибо, что все мне рассказала, – медленно проговорил Корд.

Райлин инстинктивно шагнула вперед:

– Корд, как думаешь, мы могли бы когда-нибудь…

– Нет.

Корд отпрянул прежде, чем она закончила вопрос. Райлин словно получила удар под дых.

– Почему?

Она распахнула свою душу и вытряхнула содержимое наружу, как опилки, а Корд небрежно прошелся по нему. Райлин чудом сдержала волну слез, грозившую ее захлестнуть.

– Райлин, – вздохнул Корд, – после случившегося я не знаю, как тебе верить. Ты понимаешь, что это для нас значит?

– Прости, – проговорила она, зная, что извинений недостаточно. – Я ни на секунду не хотела ранить тебя.

– Но ты это сделала.

Кто-то распахнул дверь и впустил в зал поток света, но, заметив Корда, поспешил уйти. В этот короткий проблеск Райлин увидела его лицо – отстраненное, холодное, недоступное – и ужаснулась. Лучше бы Корд накричал на нее, выплеснул злость, обиду, пусть бы даже был жесток. Равнодушие казалось в сто раз хуже. Он так глубоко спрятал свои чувства, что теперь Райлин не могла добраться до них. Она навсегда потеряла Корда.

– Жаль, что я ничего не могу изменить, – безнадежно сказала Райлин.

– И мне жаль. Но такова жизнь, да?