Сияющие

Его внимание привлекает карта звездного неба, вернее, созвездий. Стоящий за столом мальчуган начинает читать по листочку монотонным голосом: «Звезды представляют собой клубы горящего газа. Они располагаются очень далеко, и к тому времени, когда свет доходит до нас, звезда может оказаться уже погасшей, а мы этого даже не знаем. Еще у меня есть телескоп…»

– Заткнись, – грубо перебивает его Харпер.

Мальчик замолкает; у него трясутся губы, он готов расплакаться, а потом ныряет в толпу. Но Харпер этого не замечает. Он завороженно ведет пальцем по линиям, соединяющим звезды. Большая Медведица. Малая Медведица. Ursa Majo. Орион со своим поясом и мечом. А вот если точки соединить по-другому, то и фигуры получатся иные. Кто сказал, что это вообще медведь или воин? Он, например, их там не видит. Очертания приобретают значимость лишь потому, что мы пытаемся их найти. Это отчаянная попытка усмотреть хоть какой-то порядок, потому что мы страшно боимся случайности и бессистемности. Харперу даже дурно становится от этого умозаключения, и твердость в ногах исчезает, будто весь мир колеблется.

Молодая учительница с белокурыми волосами, забранными в конский хвост, осторожно трогает его за рукав.

– Вы в порядке? – спрашивает она таким голосом, каким обычно разговаривают с детьми.

– Нет, – от неожиданности вздрагивает Харпер.

– Вы ищете проект своего ребенка?

Рядом с ней шмыгает носом круглолицый мальчик, уцепившийся за ее юбку. Он вытирает нос рукавом, и на темной ткани остается след от соплей. Харперу даже легче становится от столь прозаичной реальности.

– Миши Пэтхен, – окончательно приходит он в себя.

– А вы…

– Ее дядя, – использует Харпер свой безотказный вариант.

– А-а-а, – растерянно протягивает учительница. – Я не знала, что у нее есть родственники в Штатах. – Она в нерешительности оглядывает его, но потом решается помочь: – Очень талантливая девочка. Она со своим проектом рядом со сценой, у двери.

– Спасибо, – Харпер находит в себе силы оторваться от потерявшей всякий смысл звездной карты.

Мишей оказывается маленькая темнокожая девочка с брэкетами, которые напоминают миниатюрную железную дорогу и совсем не похожи на конструкцию, которую когда-то накладывали ему на челюсть. Девочка слегка подпрыгивает на пятках, хотя сама этого не замечает. Она стоит у стола, заставленного горшочками с кактусами, а сзади нее прикреплен плакат с цифрами и разноцветными линиями, в которых Харпер не может разобраться, хотя внимательно рассматривает.

– Здравствуйте! Хотите, я расскажу вам о своем проекте? – Ей явно очень хочется это сделать.

– Меня зовут Харпер.

– Хорошо! – Она не была к этому готова, поэтому слегка теряется, но бодро продолжает: – Я Миша, а это мой проект. Хмм… Как вы сами видите, я выращиваю кактусы в, хммм, почве различной кислотности.

– А вот этот умер.

– Да. Я выяснила, что некоторые виды грунта не подходят кактусам. Эти результаты я изобразила на схеме.

– Я вижу.

– На вертикальной оси отмечены показатели кислотности почвы, а на горизонтальной…

– Миша, я хочу попросить тебя.

– Хммм…

– Я вернусь. Скоро, как только смогу. У тебя все будет идти своим чередом. Но ты должна кое-что сделать, пока меня не будет. Это очень важно! Не переставай светиться.

– Хорошо!

Он возвращается в Дом. Видит предметы наяву, но ему кажется, что они все объяты пламенем. Он еще может провести между ними линии, но дальше они обрываются. Карта сама себя складывает. Это петля, и он не может от нее увернуться. Единственное, что остается, – подчиниться.

Харпер 12 июня 1993

Он выходит в ранний вечер 12 июня 1993 года, о чем свидетельствует календарь в витрине почты. Прошло всего три дня после убийства Кэтрин. Как все сместилось! Он знает, где искать Мишу Пэтхен. На последнем оставшемся тотеме четкая надпись: «Милквуд фармасьютиклз».

Фирма располагается на другом конце города, в глубине района Вест-Сайд. Низкое длинное серое здание. Он пристраивается у окна в пиццерии «Доминос», расположенной в одноэтажном торговом центре напротив, сидит с мелким заказом и ждет. Парковка в этот субботний вечер почти пуста, изредка выходит покурить явно скучающий охранник, очень аккуратно выбрасывает окурки в один из желтых мусорных баков, стоящих около торца здания, и возвращается обратно, прикладывая карточку, висящую у него на шее, к считывающему устройству.

Можно просто дождаться, пока она выйдет. Проводить до дома или все сделать раньше, по дороге. Можно спрятаться на заднем сиденье ее машины. Вот она, синяя малолитражка, стоит близко ко входу в здание, одна осталась на стоянке. Но сегодня он нервничает больше обычного, и головная боль, кажется, сейчас начнет спускаться по позвоночнику. Скорее бы покончить с этим делом.

В одиннадцать часов пиццерия закрывается, и он медленно огибает здание, подгадав ко времени перекура охранника.

– Не скажете, который час? – спрашивает он, стремительно приближаясь к нему, держа нож наготове в руке, за полой пальто.