Сияющий

Майер Шеннон Сияющий

Shannon Mayer

Glitter

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Copyright © 2023 by Shannon Mayer

All rights reserved

Опубликовано в согласии с автором и его литературными агентами, JABberwocky Literary Agency, Inc. (США) через Агентство Александра Корженевского

© Журавлева В., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024

* * *

Всему кофеину в мире, благодаря которому я продолжала писать,

когда ничего больше не помогало.

Да будет благословен алкоголь,

который мы прячем в утреннем напитке.

1 Если ты собираешься трахаться, могу я предложить тебе побольше смазки?

Для оборотня боль – это часть жизни, особенно она сильна, когда происходит первое перевоплощение из человека в волка. Она всегда была неотъемлемой частью стольких моментов в моей жизни, что я не уверена, как бы могла описать свой путь без нее.

«Син, послушай меня. Боль говорит о том, что ты жива, волчонок. Если тебе больше не больно, значит, ты точно близка к смерти, если уже не умерла».

Этот совет я слышала много раз от Марса, моего приемного отца. Может, поэтому хорошо, что мое тело сейчас так болело и страдало.

– Боль говорит о том, что я жива, – проскулила я. Просто сейчас она куда сильнее, чем обычно, а оттого невыносимее. Не могу вспомнить ни одного момента, когда мое тело чувствовало бы себя столь измученным и поломанным, как в эти минуты. Моя кожа, кости, мышцы – буквально все горело. Даже сильнее, чем в тот день, когда мои братья изувечили меня пулями из серебра, а затем скинули в реку в надежде, что я утону.

– Жизнь – это боль, – сказала я сквозь отекшие губы и льющуюся из носа и рта кровь. Мои руки заключили в серебряные наручники, а затем за них подвесили и всю меня. Единственное, что я слышала, находясь в подвале, – это звук капающей на пол крови, шелест моего дыхания, а также удары сердца.

Я могла висеть в тишине, но звук моего голоса помогал мне оставаться начеку и в сознании.

Я бы излечилась, будь у меня шанс, но сомневаюсь, что он появится в ближайшие часы. На улице еще было светло, но, кажется, солнце готовилось зайти за горизонт. Закат означал конец всего. Не только моей жизни, но и мира.

Все из-за чертового проклятия и пророчества, в которое я случайно ввязалась.

Кстати, об этом. Стоит напомнить детали.

1. Первое проклятие – подарок моей семьи. Днем я проживала свои часы в теле золотистого ретривера, и, если бы к полуночи меня не трахнул какой-нибудь принц, я бы умерла. Это плохо, но все еще не конец мира. Но не торопитесь, это ведет нас к следующему пункту.

2. Второе проклятие досталось мне от Солейл. Она носила в себе дар солнца, и когда передала мне свои волшебные браслеты, то я невольно получила вместе с ними и ее проклятие. Из-за этого за мной начали охотиться Хан и Хэвок. Теперь, если один из них убьет меня (или убьет что-то другое, например, первое заклятье), в мире наступит Рагнарек[1]. То есть конец мира.

– Проклятие, Солейл, – слова вырвались из моего рта вместе с кровью. Я доверилась этой девушке, но она, как и все в моей жизни, обманула меня. Браслеты случайно звякнули на руке. Будь у меня возможность, я бы сняла их и кинула ей в лицо.

Один мой глаз так распух, что не открывался, другой – лишь наполовину. Периодически я теряла сознание, а затем вновь приходила в себя, ожидая, когда все закончится.

В этот раз победят плохие парни, очень жаль.

Забавно, ведь я даже не уверена, кого именно теперь можно было назвать плохим человеком. Может, я была одной из них? Если бы я не помешала Хэвоку добраться до Солейл, тогда ничего не случилось бы.

– Прости, – пробормотала я. Мой разум плыл в тумане из боли и сожаления, а еще жалости ко всем в этом мире.

Рагнарек нам не друг, и когда я умру, то конец настанет для всех нас. Никакого давления, конечно же. Совсем никакого.