Сияющий вакуум

— Меня вполне устроит самый обыкновенный суггестер, — усмехнулся Филипп. — Я слишком устал, чтобы во всей полноте вкусить прелести подобной недопустимой роскоши! Иди! — Он повелительным жестом указал жене на дверь. — Иди попроси их, чтобы мне предоставили другой номер. Кстати, Ахан куда более совершенен в выборе удовольствий. Позже я посвящу тебя в суть подлинных наслаждений, правда, думаю, они тебе с непривычки покажутся странными.

* * *

Серое небо немного угнетало Филиппа, но над Тирогом — столицей нового Марса никогда не было другого неба. Также раздражала и архитектурная эстетика Тассили. Дома в городе были округленными, алыми, с выпуклыми большими стеклами. Они действительно были похожи на перезрелые ягоды малины.

Голубые каналы — широкие щупальца скользящего спрута, подхватывая любые нечистоты и давая взамен кристально чистую воду, занимали практически всю площадь города. Исключения составляли только крыши и несколько круглых площадей перед самыми большими зданиями. А множество тонких энергетических линий, похожих на железные черные канаты, вдоль которых двигались легкие воздушные машины, неприятно звенели. Цветы, музыка, ароматы — все это только внутри помещений, снаружи сухое формальное общение, деловой тон и постоянное поглядывание на часы.

Конечно, просьба его была выполнена, и Филиппа перевели в другой номер. Здесь были такие же белые стены, но по первому же требованию из стены появился столик с горячим обедом, потом большой прозрачный умывальник, мыло, ароматные розовые полотенца, а за ними и мягкая большая постель-подушка.

После трапезы, как следует заперев дверь, Филипп постелил свой коврик и помолился. Он дал клятву Ахану, что не пройдет и года, как в этом городе будут построены артезианский храм и молельная башня. После этого он встал в углу и попросил у стены оружие и боеприпасы. Он уже понял, что стены-синтезаторы реагируют на устный приказ, произнесенный по-тассилийски.

Не сразу у него получилось сформулировать сущность армейского пистолета. С первой попытки Филипп Костелюк получил чугунный утюг с отчеканенным на левом боку семнадцатицветным национальным флагом Тассили, а со второй — красную бумажную хлопушку с секретом. Но он не остановился, и через час упорных попыток ему пришлось заняться серьезным уничтожением мусора, а еще через час после длительных словесных манипуляций он все-таки добился своего: обзавелся пистолетом и даже поясом с шикарной кожаной кобурой.

Нужно было выйти хотя бы в коридор, показать себя, нужно было хотя бы вызвать какую-нибудь из жен или администратора гостиницы по видеофону, но Филипп все же чувствовал себя пленником, он испытывал неловкость и опасался выходить из номера. В задумчивости он несколько раз прошелся из угла в угол, потом сделал небольшую мишень в форме головы полковника Дурасова и уже собирался опробовать оружие, когда одна из стен мелодично звякнула и на ней появилась проекция знакомого мужского лица.

— Добрый вечер, — сказал Куин. — Филипп Аристархович, я обещал быть вашим гидом, но я немного не успеваю. — Он демонстративно показал Филиппу свои большие ручные часы. — Как вы отнесетесь к тому, чтобы нам встретиться, скажем, через час в ресторане гостиницы. Там я введу вас в курс дела, а заодно и представлю нашему министру. Он приедет специально ради того, чтобы встретиться с вами! А что это у вас в руке? — Глаза тассилийца немного округлились. — Интересная какая штука!

Несмотря на вечернее время, встреча с министром Ки-Мором, третьим лицом в сложной иерархической пирамиде Тассили, состоявшаяся в ресторане отеля, носила чисто деловой характер. За столиком их было четверо: сам министр, его седьмой помощник Куин, Филипп Костелюк и его новая жена Инк, приглашенная в качестве консультанта на случай недоразумений.

Министр говорил по-русски. Одетый в строгий деловой костюм, этот человек производил хорошее, солидное впечатление. Волосы у министра в отличие от других тассилийцев были чуть красноватые, а ушные прорези, так раздражающие Филиппа, были прикрыты аккуратными круглыми наушниками.

— Простите нас, — сказал он, дружелюбно протягивая руку. — Я очень стеснен во времени и только сегодня познакомился с вашими обычаями. Поверьте, Филипп Аристархович, чем меньше внимания вам уделяют на Марсе, тем больше выказывают свое почтение. В этом мы в корне отличаемся от землян. Комфортом и бережным вниманием у тассилийцев последние полторы тысячи лет окружают только закоренелых преступников и душевнобольных. Но к делу! — Он посмотрел на часы. — Мы с вами должны обсудить несколько вполне конкретных вопросов.

Филипп Костелюк и слова вставить не мог, он только смотрел в рот министру. Сидел за столиком, в одной руке сжимая полный стакан с какой-то остро пахнущей жидкостью, а второй под прикрытием скатерти поглаживая мягкую кожу кобуры. Наличие заряженного оружия успокаивало его, позволяло избавиться от нервной дрожи, порожденной стеснением.