Сияние ангела

Лиз пристегнулась. Ее бледные щеки побледнели еще больше, когда она посмотрела на меня.

— Уиллоу, ты же не собираешься...

— Держись, — сказала я и выжала в пол педаль газа.

Мы наскочили на барьер на скорости тридцать миль в час. У меня замерло сердце, когда мы перепрыгнули его. Первыми хлопнулись на землю передние колеса. Пикап качался взад—вперед, как мустанг, вставший на дыбы. Мне как—то удалось сохранить контроль. Я нажала на газ и с трудом повернула руль. Мы накренились в сторону доро­ги, а потом вернулись туда, куда приземлились.

— Боже, мы это сделали! — воскликнула Лиз. Я вздох­нула. Я поразила сама себя.

Алекс и остальные были в полквартала от нас. Когда я подъехала к ним, Алекс распахнул дверь, и они с Себом помогли Сэму забраться внутрь.

— Боже, клянусь, я сломал ее, — пробормотал Сэм, уронив голову на сиденье. У него было бледное лицо.

Когда все залезли, Алекс захлопнул дверь.

— Думаю, это просто растяжение. Ты легко отделал­ся. Мы все легко отделались.

Я чувствовала тревогу Себа, и у меня по коже побежа­ли мурашки. Я знала, что он тоже ощущает, что гигант­ские корни полностью вышли из—под контроля и хле­стали сквозь землю. Нам надо выбираться из города прямо сейчас.

Когда мы сорвались с тротуара, я увидела, что теперь дрались только два ангела. Два. Разиэль еще жив? Дорога задрожала, и я прибавила скорость, пытаясь обогнать дрожь. Еще один кнут энергии рассек воздух. Он ударил по двум ангелам, и они взорвались сиянием, как солнце на воде.

После этого все стихло.

Сердце вырывалось у меня из груди. Разиэль умер? В зеркале заднего вида я встретилась со взглядом Алекса. Он точно не знал, но я знала, на какой ответ он надеется. Я свернула на Пасео—де—ла—Реформа, и ангелы пропали из виду.

Я лавировала среди машин, не обращая никакого внимания на гудки. Дорога расчистилась — толчки про­должались, и люди прижимались к обочинам. В Мехико было много землетрясений. В обычной ситуации оста­новиться было бы разумно. Но я не собиралась этого де­лать, учитывая энергию, которую я чувствовала в этом месте. Я вела пикап. Сэм взвыл от боли, когда я заскочи­ла на бульвар, а потом спустилась обратно на дорогу. Мы ехали на север по Пасео—да—ла—Реформа. Я с ужасом увидела, что была права, когда собиралась вытащить нас отсюда как можно быстрее.

Перед нами высилась пустая колонна, на которой когда—то стоял золотой ангел Мехико и протягивал зо­лотой венок к небу. Она раскачивалась взад—вперед, как слишком высокая башня Дженге.

— Dios m'io, — прошептал Себ сзади.

Выхода не было, я стиснула зубы и понеслась к ней. Когда она начала падать на дорогу, Лиз закричала, впи­ваясь руками в сиденье. Мы проскочили под ней и бла­гополучно оказались на другой стороне.

Сэм слабо рассмеялся.

— Подруга, где я могу номинировать тебя на водите­ля года?

Я так сильно сжала руки, словно они были приклее­ны к рулю.

— Не сглазь, — сказала я, не отрывая глаз от доро­ги. — Тебе стоит повременить, пока я не вытащу вас из города.

— Вытащишь, — твердо сказал Алекс. — Вытащишь.

И каким—то образом у меня все получилось.

Мы ехали по горной дороге навстречу закату. Здесь землетрясение не было таким ужасным, хотя нам при­ходилось уворачиваться от поваленных деревьев. Но все было мирно. Горы тянулись к небу — так было и так будет. Я вздохнула. Мир — это хорошо. Это очень хоро­шо.

Алекс сидел за рулем. Я расположилась сзади рядом с Себом. Он молчал и смотрел вдаль. Я чувствовала его боль из—за того, что произошло с городом, где он родил­ся. Когда мы достигли окраин Мехико, я заметила в зер­кале заднего вида огромную волну, и у меня перехвати­ло дыхание. Земля в centra вздыбилась и буквально про­катилась волной. Здания вздрогнули и упали, а машины провалились в трещины. Мы остановились у обочины, вести машину было слишком трудно, и стали наблю­дать. Наконец волна ушла в землю, и в полной тишине я увидела, как с пылью поднимается большой шлейф.

— Садись назад, с тебя хватит, — сказал Алекс. У него было каменное лицо. Я не спорила.

Никто из нас не говорил после произошедшего. Никто из нас не говорил и сейчас, через несколько часов. Выражение лица Себа разрывало мне сердце. Хотя он всегда ненавидел Мехико за то, что там проис­ходило, видеть, как город сровнялся с землей... Я сглот­нула, у меня стучало в висках. Я хотела обнять его и чтобы он обнял меня, но не могла преодолеть нелов­кость между нами, как бы ни хотела.

Впереди откашлялась Лиз.

— Надеюсь, что с Карой иБренданом все в порядке, — тихо сказала она.

Она не упомянула Уэсли и Триш. Я не виню ее. Думать о них было слишком тяжело.

— Надеюсь, — ответил Алекс, переключая передачу.

Он пытался позвонить им, но телефоны не работали. Мы этого не говорили, но знали, что на них легко могла напасть толпа, когда они спускались, особенно учиты­вая травмированную ногу Брендана.

Я прислонилась к холодному стеклу и смотрела на проносящиеся деревья. Я рассказала, что почувствова­ла от Разиэля — половина ангелов во всем мире мертва. Думаю, это должно быть победой... но сейчас не каза­лось так.