Сияние ангела

Мы молчали. Ничего не надо было говорить. После. После мы говорили обо всем: как Алекс с самого нача­ла боялся, что с его командой что—то случится, как я ис­пугалась своего ангела и не могла никому рассказать. Что Софи не защищала мою маму. Я испугалась и про­веряла снова и снова, но с ней все было в порядке, хотя я не знала, где она и с кем. Старая влюбленность Алекса в Кару, ее поцелуй в доме УА и мой поцелуй с Себом. Моя дружба с Себом, которая теперь не прекратится, чему Алекс был рад. Оказалось, что в ночь после теракта он подумал, что я умерла, и искал меня несколько часов. Он сказал, что для него это было как «не придавать большого значения».

Позже мы все это обговорили, все выяснили и по­смотрели со всех сторон... но сейчас важно было толь­ко то, что мы вдвоем в палатке. Мягкость спальников и тепло наших тел.

Костер догорел, и наша палатка скрылась в тени. Мы давно слышали, как Себ и Сэм пошли спать в машину. Все затихло. Алекс перевернулся и смотрел на меня, подняв бровь. В сумерках его глаза были почти чер­ными. Он серьезно смотрел на меня, так же, как когда впервые сказал, что любит меня. Он взял мою руку и по­целовал в ладонь, его губы прикоснулись к моей коже... у меня застучало сердце. Я все поняла, прежде чем он сказал.

— Уиллоу, послушай... — Он убрал мне прядь волос за ухо. — Знаю, мы хотели, чтобы все было идеально, но...

— Это идеально, — перебила я и коснулась его лица. — Мы вместе. Лучше и быть не может.

Алекс ничего не сказал, но я уловила его чувства. Он наклонился и поцеловал меня. Затем он отстранился и растянулся на полу палатки. Я приподнялась, любуясь красивыми линиями его тела. Он залез в сумку и кое— что достал.

Затем повернулся и положил маленькую коробочку в сторону. У меня застучало сердце, когда я посмотрела ему в глаза. Алекс. О, Алекс. Я обняла его за шею и потя­нула к себе. Его сердце стучало так же сильно, как и мое.

— Нет, стой, — вдруг пробормотал он. Он выпрямил­ся, перегнулся через меня и пошарил в карманах серых брюк. — Садись, — тихо сказал он. Я села, соскальзывая со спальника, который зашуршал. Я увидела, как у него в руках блеснуло что—то серебряное, и у меня расшири­лись глаза.

— Ты сохранил, — прошептала я. Я потянулась, чтобы прикоснуться к холодному кулону, а он застег­нул его на шее. Я крепко сжала его.

— Я думала, что ты его выбросил или...

— Я пытался. Не мог с ним расстаться. — Он на секун­ду задержал руки на моей шее, мы уткнулись лбами. — Уиллоу, все еще более неопределенно, чем когда—либо. Но я люблю тебя. Всю свою жизнь буду любить тебя.

Я с трудом могла говорить.

— Я тоже тебя люблю.

Я поцеловала его, наши губы задержались. Я сглотну­ла. Моя рука на его шее, кулон между нами.

— И... давай перестанем болтать ненадолго?

Когда я проснулась, то почувствовала, что сейчас раннее утро, слабый свет пробивался через нейлоновую палатку. Я лежала в объятиях Алекса, мы сплелись голые. Несколько минут я лежала и не двигалась, смотрела, как поднимается и опускается его грудь, любовалась из­гибом его темных бровей. Я нежно поцеловала его та­туировку. Мне нравилось чувствовать его тепло. Боль от разрушенного города была со мной, как тяжелый камень. Но теперь появилась новая радость. Прошлая ночь... скажем так, это стоило ожидания. Очень, очень стоило. И она показала, что дальше будет еще лучше.

Я потянулась через Алекса, нашла одежду и, извива­ясь в спальнике, надела. Он открыл сонные глаза и по­гладил мою руку.

— Ты куда?

— На минутку. — Я поцеловала его в щеку. — Сейчас вернусь.

Утренняя прохлада обдала меня, когда я вылезла из палатки и закрыла ее за собой. Пикап стоял поодаль, никто еще не проснулся. Я спустилась к речке, но уви­дела просвет в деревьях и остановилась. Вчера вечером я его не заметила, отсюда был виден Мехико.

Я подошла и долго и беспомощно смотрела на руины города. У меня побежали мурашки по коже. Над ним не летали вертолеты, никаких признаков гуманитарной помощи. Что это значит? Если в Мексике никто больше не может помочь, как же Соединенные Штаты, почему они не послали помощь после такой катастрофы? В го­лову приходил единственный ответ, на котором я не хотела останавливаться.

Мне показалось, что я видела несколько ангелов, парящих над руинами. Яркие движущиеся проблески. Почему—то я знала, что это была не просто игра света. Я смотрела на них и дрожала.

Послышались шаги по траве, и появился Алекс. Он был в джинсах и футболке, его темные волосы спута­лись после сна. Он обнял меня без слов, и мы оба уста­вились на то, что когда—то было самым большим горо­дом в мире. Он напрягся, и я поняла, что он тоже заметил отсутствие вертолетов, но ничего не сказал. У меня возникло чувство пустоты в груди, когда я посмотрела на ангелов, парящих над руинами. Скорбь, которую я чувствовала, нельзя было выразить слезами. Она была слишком глубокой для слов.

— Хватит, — сказал Алекс. Он развернул нас, и теперь мы смотрели на горы на севере. — Лучше посмо­три сюда, — твердо сказал он. — Мы собираемся туда.