Сияние черной звезды (СИ)

Лед во взгляде сменился ледяной же яростью. Но затем император усмехнулся и уничтожил кристалл, разрывая связь.

Я поднялась с подоконника, повернулась и вновь посмотрела на сияние Черной звезды. Нам предстояло сиять в этом мире долго, нам обеим… потому что мои условия кесарь примет, это знаю я и это знает он. В ином случае я наступлю на горло своей совести и чести, и в игру вступит Къяр.

Подавила все мысли по этому поводу, вскинула подбородок и окинула взглядом изломанную линию объединенных Свободных островов.

Что ж, Катриона, добро пожаловать в твой собственный мир!

Привычной жизни больше не будет. Призрак возвращения домой истаял в сиянии взошедшей Черной звезды! Но среди руин и изломанных линий крепостных стен, среди отчаяния и понимания, на что только что подписалась, у меня все равно оставалась я. Я! А я не из тех, кто способен сдаться.

Мрак, возникший за моими плечами, обнял, словно темная шаль, глаз Сэтарена мигнул и исчез, а я, обернувшись к двери, крикнула:

— Аджана!

Помимо бывшей наложницы кесаря, так же с докладом явился лорд Альрис, опустившийся на колено у двери и не смевший поднять голову, в то время как я за убогой деревянной ширмой быстро окунулась в принесенной слугами ванне, а после одевалась с помощью Аджаны.

— Строители работают в четыре смены, как вы и приказали, пресветлая. Недовольные высланы на дальний остров. Храмы речного бога… моя императрица, я попросил бы…

— Я бы тоже, — позволив Аджане расчесывать мои влажные волосы, холодно произнесла я.

Лорд Альрис опустил голову еще ниже, и глухо произнес:

— Пресветлая, Речной бог наша защита…

Я дернула головой, высвобождая недоплетенную косу из пальцев Аджаны, вышла из-за ширмы и холодно глядя на хранителя бесстрастно произнесла:

— Лорд Альрис — я ваша единственная защита. Храмы снести!

* * *

— Говорят, они спустились с небес, — торопливо рассказывала Аджана, ступая за мной.

Я была ниже, девушке приходилось подстраивать свой широкий шаг под величественный мой, но она старалась, я искренне ценила и ее старание, и ее стремление посвятить меня в историю своего народа.

— Они были прекрасны. Казалось, они впитывали солнечный свет, и усиливали его многократно, озаряя наш мир своим сиянием. Сияющие боги — прозвали их те, кто жил тогда. Сияющая смерть — назовут позднее. Ледяные убийцы появится спустя всего год… И тогда разлилась Эхея, защитив своих детей…

Она прервалась на миг, потому что передо мной бухнулся на колени огромный совершенно пугающего вида мужик с нарисованным на лбу глазом, необъятных телесных размеров, в серой идеально выглаженной мантии.

— Пресветлая! — рыдающе воскликнул он, воздев ко мне весьма пугающего вида руки.

Я обернулась через правое плечо. Это Аджана шла слева, справа меня сопровождал лорд Альрис. Хранитель острова нервно откашлялся, прочищая горло, и ввел меня в курс дела:

— Отче Нораэн, великий праведник.

Информация ничего мне не говорила, поэтому я продолжила смотреть на хранителя. Воин откашлялся повторно, нахмурился и выдал уже без пафоса:

— С просьбой о принесении в жертву девственницы.

Медленно повернулась к жрецу несуществующего бога, внимательно посмотрела в рыбьи почти прозрачные глаза.

— Во славу пресветлой! — провозгласил жрец.

Я медленно огляделась — из-за развалин домов, крепостных стен, из-под наскоро сооруженных для ночи убогих шалашей, отовсюду выглядывали люди. С надеждой, с мольбой, с верой в то, что жертвоприношение непременно поможет им справиться с такой напастью, как собственно свалившаяся на их голову я. И люди, тысячи глаз, следили за каждым моим жестом, следили затаив дыхание.

В этот момент я вдруг поняла, почему кесарь сохранил у нас культ Матери Прародительницы — просто не хотел связываться. Верите себе в кого-то, вот и верьте, ничтожества. Его сияющее величие такие мелочи, как верования не интересовали вовсе… Но это кесарь, он мог позволить себе быть над народом, откровенно посмеиваясь над нашим невежеством более трехсот лет. Я себе подобного позволить не могла. Религия определяет слишком многое. Она может стать опорой и поддержкой государственного строя, а может повиснуть кандалами на руках правителей, связывая не только государственных мужей, но и искусства, науки, медицину, и собственно весь ход развития цивилизации. На Свободных островах, к моему искреннему сожалению, властвовал второй тип религии. Не удивлена, люди в этом мире вообще имели склонность к поиску максимально легких путей. Спустились завоеватели с неба — будем восхищаться, пока нас не поработят. Или сбежим, авось мир поможет. Пришли темные — опять таки бежать, мир-то в беде не оставит, Эхея опять же подсобит. А ежели делов натворим, или будем не правы, то мы это дело искупим, а как же — ценой чужой жизни, правда, но искупим.

— Великий праведник, значит, — медленно проговорила я, взглянув вдаль и заметив девочку, практически ребенка, прикованную цепями к колонне.

— Да, пресветлая! — воскликнул, воздевая руки к небу, отче Нораэн.

— Святой! — подала дрожащий голос какая-то старуха.

— Праведный, а уж сколько жертв богу принес! — поддакнула ей еще одна.