Сияние тьмы

С самого детства она грезила подвигами великих волшебников, путешествующих по миру и сражающихся с кровожадными злодеями и коварными к’Зирдами. Слушая на ночь сказки Лимми, в своих снах маленькая Принцесса странствовала по Парну через могучие порталы, в один удар сердца преодолевая тысячи миль суши, бескрайние просторы океана и высочайшие стены хребтов Доргалинда, увенчанные ослепительно белыми снежными шапками. В этих детских снах могучая маленькая Айлани обращала в бегство кровожадных некромантов, помогала бесстрашным героям спасать из рук негодяев прекрасных девушек и заставляла дрожать пред собой орды песочников и прочих всевозможных адептов зла. Позже, когда открылся ее дар Белого Мага, целительство поглотило ее целиком, и Айлани смирилась с тем, что многое в магии ей недоступно. И вот сейчас детские воспоминания вновь всплыли в памяти, словно приглашая в давно забытый мир. Мир безграничной магии, не ведающей преград.

— Мне всегда хотелось пройти настоящим порталом, сотканным из чистого волшебства!

— Иди, — не стал возражать Наследник, — на той стороне тебе ничто не угрожает.

Айлани сплела короткое заклинание, успокаивая занервничавшего коня, и тронула поводья. Почувствовав ласковую теплоту целительных чар, животное перестало дрожать и неторопливо затопало к фиолетовому сиянию.

— Постой, — негромко окликнул ее Трэрг.

Принцесса обернулась.

— Ты очень помогла мне, — произнес Наследник, глядя ей в глаза, — без твоей помощи мне бы не удалось избавиться от заклятья. Спасибо. — Он засунул руку в подсумок доспехов. — Я хотел бы отблагодарить тебя. Вот, держи! — Трэрг бросил ей какой-то предмет. — Это тебе.

На сей раз Айлани была настороже и ловко поймала летящий в руки предмет. Более всего он напоминал небольшой обломок копья. Пару ударов сердца она смотрела на него, пытаясь определить, что это, после чего коснулась обломка сознанием. Мгновение Принцесса молчала, не сразу поверив своим ощущениям. Внутри обломка из странного вещества было стиснуто фантастическое количество магической энергии. Мертвая природа плененного потока монотонными пульсациями безжизненно давила в стенки своей темницы, вяло ища выход, словно не очень-то и хотела свободы. Айлани, затаив дыхание, разглядывала исполинский поток мертвой энергии Некроса, заключенный в утлый кристалл, от которого зависело возвращение жизни лорду Тэрвису. Наконец она убедила себя, что это не сон.

— Узилище души демона… — тихо выдохнула Принцесса, поднимая глаза на Наследника. — Вы поработили Ашк’Харра!

— Скажем так, у демона оказалось много душ, и я захватил с собой одну, — ответил Трэрг, — она поможет тебе исцелить твоего Наставника. А теперь езжай, пока храбрые Орки не отправили в портал тысячу-другую воинов в поисках славной битвы.

На мгновение Принцессу охватило желание броситься ему на шею и заключить в объятия от радости. Но сделать это, сидя на лошади, было довольно проблематично, и она, тихонько вздохнув, направила коня в портал.

* * *

Наследник оказался прав. Когда мягкие и бесконечно прочные объятья магических потоков вынесли Принцессу на другую сторону портала, у ворот грандиозного города уже выстраивались стальные сотни оркских воинов, готовясь встретить неизвестного врага, а если тот не изволит появляться слишком долго, то и самим нагрянуть к нему в гости. Передовые отряды уже застыли в монолитном строю, ожидая команды к атаке, но отовсюду к ним прибывали все новые и новые сотни, спеша занять свои места в боевом порядке войска.

Как объяснил появившийся вслед за Айлани Трэрг, воины боятся опоздать на битву. Ибо пропустить сражение для орка суть весьма большая трагедия, и надо успеть занять место в строю как можно раньше, не то рискуешь попасть в число тех воинов, которым будет назначено остаться дома для охраны детей, женщин и стариков. А если не участвовать в сражениях слишком долго, доблестный оркский воин начинает грустить и болеть душевною тоской. И даже любимая женщина часто не в силах избавить его от этого недуга. Потому в мирное время вожди кланов по каждому поводу устраивают среди воинов турниры До Третьей Крови, чтобы кипящая в жилах благородных Орков война не испепелила их изнутри.