Сияние твоего сердца

– Нет. Но когда появляется что-то еще, кроме боли, мир приходит в равновесие. Иногда оно хрупкое, ненадежное, но благодаря ему ты снова встаешь и идешь вперед. Шаг за шагом. Так продолжается жизнь.

Теперь целыми днями я ищу равновесие. Иногда, на совсем короткий миг, мне кажется, что я нахожу его, а потом снова падаю, и вокруг меня только мрак, наполненный холодом и болью. Мрак пугает. Я боюсь потеряться в нем, боюсь остаться там навсегда. Я цепляюсь за руку Ливня, как за спасательный круг, вдыхаю аромат его кожи – аромат можжевельника и дождя. Его свет защищает меня, и тьма отступает, всего на один шаг, следуя за мной по пятам. Так мы день за днем ведем с ней борьбу. Теперь нас двое. Ливень гладит мои волосы, целует в висок. Я засыпаю на его плече и на секунду снова совсем ничего не боюсь.

На похоронах сестры мать подходит ко мне, и Ливень сразу становится между нами – он скажет потом, что боялся, что она меня убьет. Она не плачет, но у нее пустые и страшные глаза, и черное платье обтягивает ее тело, как живой скелет, но она спокойна. Может быть, та любовь, которую она испытывала к Хэйни, теперь защитит и меня?

Несколько секунд мы смотрим друг на друга молча, потом мать говорит:

– Я надеюсь, ты понимаешь, Сэйнн, какой ценный подарок ты получила. Прошу тебя, сделай с ним что-то, что имеет смысл.

Теперь я пребываю в поисках смысла.

Цепь и замок

Сначала мне кажется, что мрак никогда не рассеется. Но проходят недели, месяцы, и наступают сначала сумерки, а потом вполне светлые, хоть и пасмурные дни, в которых даже иногда проглядывает солнце. В Нидерланды приходит позднее дождливое лето. Ливень мотается между Амстердамом и Гронингеном, заканчивая учебу, а я все еще пытаюсь понять, что делать дальше. Моя специальность и работа в маркетинге меня больше не интересуют. Я забрасываю блог и обрываю контакты почти со всеми знакомыми, да и знакомые мной особо не интересуются – я уже не принадлежу к их кругу. У меня пока достаточно денег, чтобы не работать еще долго, но мир дискордов меня уже отверг, а мир людей еще не принял, и я отчаянно пытаюсь найти в нем свое место.

Поначалу мне очень трудно выходить из квартиры и находиться среди людей, трудно даже просто сходить в супермаркет. Все вокруг ощущается слишком остро и ярко, весь мир будто впивается острыми шипами в незажившие раны. Мое сердце болит при виде бездомного, спящего на ступенях возле канала, при виде ребенка в инвалидной коляске или пожилой супружеской пары, которая гуляет, держась за руки. Все вокруг – и плохое, и хорошее – оставляет во мне столько чувств, что, придя домой после короткой прогулки, я без сил валюсь на кровать и лежу весь остаток дня. Однако постепенно я замечаю, что маленькие радостные эпизоды наполняют меня силой, и учусь замечать их. Так я постепенно обретаю равновесие, о котором говорил Асиано, но до смысла еще далеко.

Однажды в августе, когда я чувствую себя уже достаточно хорошо, Ливень предлагает прокатиться на велосипедах до Зандфорта и погулять по пляжу. Бросив в рюкзаки покрывало и бутылки с водой, мы выезжаем рано утром и около десяти уже гуляем босиком по песчаным дюнам. В будний день, когда к вечеру обещали шторм, людей здесь почти нет, солнце то ярко светит, то прячется за пушистые облака, ветер шелестит сухим кустарником, море лениво плещется, будто отдыхает перед безумным танцем.

– Не считая Рима, это наше первое совместное путешествие, – говорит Ливень. – Я считаю, что надо это как-то отпраздновать.

– Давай поедим. – Я окидываю взглядом прибрежную улицу. – Тут вкусные морепродукты.

– О! – радуется Ливень. – Я знал, что пара часов на велосипеде пойдет тебе на пользу.

Мы садимся за грубо сколоченный деревянный стол почти у самого обрыва, смахиваем с него песок, заказываем креветок, печеную картошку и целый кувшин сангрии. Ароматное вино с фруктами, горячая еда и морской воздух дарят мне ощущение абсолютного блаженства. Ливень смотрит на меня с обожанием, сам наливает мне напиток, легко касается моей руки. Предлагает:

– Давай заночуем здесь? Я поищу нам какой-нибудь номер, а утром еще погуляем по заповеднику.

– У тебя же завтра интервью для дипломного проекта.

– Ну и что? Оно вечером. Я уже все подготовил, и мы можем вернуться на поезде вместе с великами.

Предложение классное, и я соглашаюсь. Потом нахожу взглядом наши велосипеды, стоящие у ограды неподалеку. Спрашиваю:

– Мы что, их не замкнули? Я не помню, как вешала замок, я все еще иногда плохо соображаю…

– Зачем? – смеется Ливень. – Тут почти никого нет, какой смысл тратить десять секунд на возню с ключами? Десять секунд – это до фига времени…

Картинка складывается в моей голове, когда я допиваю второй бокал, но я ничего не говорю. Десять секунд – это и правда иногда очень много. Особенно если велосипед может понадобиться быстро и тебе еще нужно до него добежать. Тогда нет смысла вешать замок, особенно если заранее поставить велосипед так, что его никто не увидит…