Силь

Когда Миралисса воздвигла Щит, Дон словно ощутил дуновение свежего ветра, он даже сумел ненадолго оторвать взгляд и взглянуть сквозь Хрустальный Щит, забавно искажавший изображения всех предметов, видимых сквозь него, например, физиономия Старшего Шамана казалась раза в три шире, и обладающей двумя парами глаз. Лишь сеть оставалась такой же точно, взгляд сквозь Хрустальный Щит на неё никак не искажал её очертаний. Вот сеть подошла вплотную к Щиту, вошла в него, и, пройдя сквозь, появилась с противоположной стороны. Ничуть при этом не изменившись — и даже не оставив отверстий в Хрустальном Щите — он оставался столь же абсолютно прочным, монолитным… и бесполезным.

Дон услышал, как Миралисса застонала от отчаяния. Она резко вскочила на ноги и выпустила в Шамана Ледяную Стрелу, но та разбилась о грамотно сделанную защиту. Стон повторился.

Это уже убивает её, - подумал человек, — ещё не убив меня… Но почему же сеть не изменила своих очертаний при взгляде на неё сквозь Щит?

Дон почувствовал, что это важнейший, первостепенный вопрос, от которого зависит вся его дальнейшая судьба.

Любой протяжённый источник света искажается при взгляде на него через линзу, в роли чего и выступил Щит. Я в этом убеждался многократно, создавая фонтан на Площади Радуги, экспериментируя со светом и его преломлением… Значит, если бы сеть была там, за Щитом — она бы исказилась. А поскольку она не исказилась, то значит, её там… нет. А что же там есть в таком случае и где она есть? - вдруг Дона осенило, в память пришло одно-единственное слово, которое объяснило всё.

— Иллюзия! — громко крикнул Дон и, закрыв глаза, зашагал навстречу страшной сети.

Несомненно, эта сеть существует у меня в голове, - думал он, — и, возможно — даже наверняка — в головах друзей. И поэтому так она медленно движется — меня должна убить не она, меня должен убить… или поработить - мой собственный страх. Но не бывать этому!

Миралисса с остановившимся сердцем смотрела, как Дон, быстро шагая, встретился с сетью… и они прошли друг друга насквозь, не задев и даже не заметив друг друга.

Не в силах сдержать ликования, Миралисса закричала от радости. Гном восторженно ахнул. Шаман исторг злобный вопль. Дон открыл глаза и широко улыбнулся.

— Убить его! — прорычал Шаман, закручиваясь в каком-то немыслимом волчке. Орки бросились к Дону. Тогда Миралисса, сама чётко не осознавая, что она делает, вобрала силу звёздного камня и выплеснула её в совершенно неизвестном ей до этого заклинании. От усталости после заклинания у неё ненадолго потемнело в глазах, но когда она обрела способность видеть, в них чуть было не потемнело вторично. Площадь наискосок пересекал только что образованный полукруглый тоннель, обрамлённый сверху слоем прозрачного вещества в локоть толщиной. Начинался тоннель в воротах и заканчивался у противоположной стены. Дон, Миралисса, Грахель и несколько орков оказались внутри, остальные — снаружи.

Грахель восторженно цокал языком, осматривая стену, пока Миралисса и Дон спешили друг навстречу другу. Шаман закончил пляску, и в сторону тоннеля полетел ряд фиолетовых шаров, расплывшихся по его поверхности и не нанесших никакого видимого урона. Удары орочьими ятаганами нанесли не больше ущерба — они тупились, но не оставляли даже царапины. Тогда Старший Шаман издал ещё один вопль ярости, что-то крикнул — и несколько орков, которые маячили за спиной у Дона, опомнились и бросились к человеку. Миралисса потянулась было к луку, но Грахель оказался проворнее — повинуясь его жесту, поперёк прохода возникла Скала Пустоты, орки на полном ходу влетели в неё — и исчезли.

— Я же говорил — исчезает всё и в любом количестве, — проговорил гном.

— И куда оно девается? — машинально поинтересовался Дон, совершенно не думая о своём вопросе, а сосредоточив всё своё внимание на Миралиссе, обнимая стан любимой, глядя — и не имея возможности наглядеться в её глаза. Миралисса ласково, но непреклонно отстранилась и первым делом принялась за лечение его ран, а обстоятельный гном подробно растолковал свой ответ:

— Учитель мне как-то объяснил, но я не понял. Запомнил, но не понял. А сказал он следующее: "Они попадают в пространство большего количества измерений, чем наше, скорее всего, в чётномерное пространство, но точно утверждать не берусь". И что вы на это скажете? — ехидно прищурился гном.